Моя душевная
Боль нестерпима,
Один и тот же неразрешимый
Вопрос: коль
Мой автомат лишал людей
Жизни, стало быть и я, Михайло Калашников, девяносто три
Года от роду,
Сын крестьянки, христианин и православный по вере своей, повинен в смерти людей, пусть даже врага?
Оставить комментарий: