Сергей Довлатов. Зона (№ 189358)

«Каторжная» Литература существует несколько веков. Даже в молодой российской словесности эта Тема представлена грандиозными образцами. Начиная с «Мертвого дома» и кончая «ГУЛАГом». Плюс - Чехов, Шаламов, Синявский
Наряду с «каторжной» имеется «полицейская» литература. Которая также богата значительными фигурами. От Честертона до Агаты Кристи.
Это - Разные литературы. Вернее - противоположные. С противоположными нравственными ориентирами.
Таким образом, Есть два нравственных прейскуранта. Две шкалы идейных представлений.
По одной - каторжник является фигурой страдающей, трагической, заслуживающей жалости и восхищения. Охранник - соответственно - Монстр, злодей, воплощение жестокости и насилия.
По второй - каторжник является чудовищем, исчадием ада. А полицейский, следовательно, - героем, моралистом, яркой творческой личностью.
Став надзирателем, я был готов Увидеть в заключенном - жертву. А в себе - карателя и душегуба.
То есть я склонялся к первой, более гуманной шкале. Более характерной для воспитавшей меня русской литературы. И, разумеется, более убедительной. ( Все же Сименон - не Достоевский.)
Через неделю с этими фантазиями Было покончено. Первая шкала оказалась совершенно фальшивой. Вторая - тем более.
Я, вслед за Гербертом Маркузе (которого, естественно, не читал), обнаружил третий Путь.
Я обнаружил поразительное Сходство между лагерем и волей. Между заключенными и надзирателями. Между домушниками-рецидивистами и контролерами производственной зоны. Между зеками-нарядчиками и чинами лагерной администрации.
По обе стороны запретки расстилался единый и бездушный Мир.
Мы говорили на одном, приблатненном языке. Распевали одинаковые сентиментальные песни. Претерпевали одни и те же Лишения.
Мы даже выглядели одинаково. Нас стригли под машинку. Наши обветренные физиономии были расцвечены багровыми пятнами. Наши Сапоги распространяли Запах конюшни. А лагерные робы издали казались неотличимыми от заношенных солдатских бушлатов.
Мы были очень похожи и даже - взаимозаменяемы. Почти любой заключенный годился на Роль охранника. Почти любой надзиратель заслуживал тюрьмы.