А он - точно сторожевой пёс на исходе дней собакиной
Жизни: от юности своей рычал и лаял пес так честно, с непоколебимой верой в
Святость своего
Дела, получал в награду за это пинки. Вдруг - видит: сторожить
Было как будто нечего, никому
Ничего не жалко.
Зачем же он сидел всю
Жизнь в темной будке "долга", на цепи "обязанностей"?