В пустынной храмине
Троилась — ладаном.
Зерном и пламенем
На темя падала.
В ночные клёкоты
Вступала — ровнею.
Я буду крохотной
Твоей жаровнею:
Домашней утварью:
Тоску раскуривать,
Ночную скуку гнать,
Земные руки греть.
С груди безжалостной
Богов — пусть сброшена!
Любовь досталась мне
Люба́я: большая!
С такими путами!
С такими льготами!
Пол-жизни? — Всю тебе!
По локоть? — Вот она!
За то, что требуешь,
За то, что мучаешь,
За то, что бедные
Земные руки есть...
Тщета! — Не выверишь
По амфибрахиям!
В груди пошире лишь
Глаза распахивай,
Гляди: не Логосом
Пришла, не Вечностью:
Пустоголовостью
Твоей щебечущей
К груди...
— Не властвовать!
Без слов и на̀ слово —
Любить... Распластаннейшим
В мире — ласточкой!
26 июня 1922
