Врылась, забылась — и вот как с тысяче-
футовой лестницы без перил.
С хищностью следователя и сыщика
Все́ мои тайны — сон перерыл.
Сопки — казалось бы, прочно замерли —
Не доверяйте смертям страстей!
Зорко — как следователь по камере
Сердца — расхаживает Морфей.
Вы! собирательное убожество!
Не обрывающиеся с крыш!
Знали бы, как, на перинах лёжачи,
Преображаешься и паришь!
Рухаешь! Как скорлупою треснувшей —
Жизнь с ее грузом мужей и жен.
Зорко — как летчик над вражьей местностью
Спящею — над душою сон.
Тело, что все свои двери заперло —
Тщетно! — уж ядра поют вдоль жил.
С точностью сбирра и оператора
Все́ мои раны — сон перерыл!
Вскрыта! ни щелки в райке, под куполом,
Где бы укрыться от вещих глаз
Собственных. Духовником подкупленным
Все́ мои тайны — сон перетряс!
24 ноября 1924
В мозгу ухаб пролёжан, —
Три века до весны!
В постель иду, как в ложу:
Затем, чтоб видеть сны:
Сновидеть: рай Давидов
Зреть и Ахиллов шлем
Священный, — стен не видеть!
В постель иду — затем.
Разведены с Мартыном
Задекою — не все́!
Не доверяй перинам:
С сугробами в родстве!
Занежат, — лести женской
Пух, рук и ног захват.
Как женщина младенца
Трехдневного заспят.
Спать! Потолок как короб
Снять! Синевой запить!
В постель иду как в прорубь:
Вас — не себя топить!
Заокеанских тропик
Прель, Индостана — ил...
В постель иду как в пропасть:
Перины — без перил!
26 ноября 1924
