Василий Андреевич Жуковский. Мир

Проснись, пифийского поэта древня лира,

Вещательница дел геройских, брани, мира!

Проснись — и новый звук от струн твоих издай

И сладкою своей игрою нас пленяй —

Исполни дух святым восторгом!

Как лира дивная небесного Орфея,

Гремишь ли битвы ты — наперсники Арея

Берутся за мечи и взорами грозят;

Их бурные кони́ ярятся и кипят,

Крутя свои волнисты гривы.

Поешь ли тишину — гром Зевса потухает;

Орел, у ног его сидящий, засыпает,

Вздымая медленно пернатый свой хребет;

Ужасный Марс свой меч убийственный кладет

И кротость в сердце ощущает.

Проснись! и мир воспой блаженный, благодатный;

Пусть он слетит с небес, как некий бог крылатый,

Вечнозеленою оливою махнет,

Брань страшную с лица вселенной изженет

И примирит земные роды!

Где он — там вечное веселье обитает,

Там человечество свободно процветает,

Питаясь щедростью природы и богов;

Там звук не слышится невольничьих оков

И слезы горести не льются.

Там нивы жатвою покрыты золотою;

Там в селах царствует довольство с тишиною;

Спокойно грады там в поля бросают тень;

Там счастье навсегда свою воздвигло сень:

Оно лишь с миром сопряженно.

Там мирно старец дней закатом веселится,

Могилы на краю — неволи не страшится;

Ступя ногою в гроб — он смотрит со слезой,

Унылой, горестной, на путь скончанный свой

И жить еще — еще желает!

Там воин, лишь в полях сражаться приученный,

Смягчается — и меч, к убийству изощренный,

В отеческом дому под миртами кладет;

Блаженство тишины и дружбы познает,

Союз с природой обновляет.

Там музы чистые, увенчанны оливой,

Веселым пением возносят дни счастливы;

Их лиры стройные согласнее звучат;

Они спокойствие, не страшну брань гласят,

Святую добродетель славят!

Слети, блаженный мир! — вселенная взывает —

Туда, где бранные знамена развевают;

Где мертв природы глас и где ее сыны

На персях матери сражаются, как львы;

Где братья братьев поражают.

О страх!.. Как яростно друг на́ друга стремятся!

Кони в пыли, в поту свирепствуют, ярятся

И топчут всадников, поверженных во прах;

Оружия гремят, кровь льется на мечах,

И стоны к небесам восходят.

Тот сердца не имел, от камня тот родился,

Кто первый с бешенством на брата устремился...

Скажите, кто перун безумцу в руки дал

И жизни моея владыкою назвал,

Над коей я и сам не властен?

А слава?.. Нет! Ее злодей лишь в брани ищет;

Лишь он в стенаниях победны гимны слышит.

В кровавых грудах тел трофеи чести зрит;

Потомство извергу проклятие гласит,

И лавр его, поблекши, тлеет.

А твой всегда цветет, о росс великосердый,

В пример земным родам судьбой превознесенный!

Но время удержать орлиный твой полет;

Колосс незыблем твой, он вечно не падет;

Чего ж еще желать осталось?

Ты славы путь протек Алкидовой стопою,

Полсвета покорил могучею рукою;

Тебе возможно все, ни в чем препоны нет:

Но стой, росс! опочий — се новый век грядет!

Он мирт, не лавр тебе приносит.

Возьми сей мирт, возьми и снова будь героем, —

Героем в тишине, не в кроволитном бое.

Будь мира гражданин, венец лавровый свой

Омой сердечною, чувствительной слезой,

Тобою падшим посвященной!

Брось палицу свою и щит необоримый,

Преобрази во плуг свой меч несокрушимый;

Пусть роет он поля отчизны твоея;

Прямая слава в ней, лишь в ней ищи ея;

Лишь в ней ее обресть ты можешь.

На персях тишины, в спокойствии блаженном,

Цвети, с народами земными примиренный!

Цвети, великий росс! — лишь злобу поражай,

Лишь страсти буйные, строптивы побеждай

И будь во брани только с ними.