Все Дело в том, - думал Нехлюдов, - что
Люди Эти признают законом то, что не
Есть Закон, и не признают законом то, что есть вечный, неизменный, неотложный закон, самим Богом написанный в сердцах людей. От этого-то
Мне и бывает так
Тяжело с этими людьми, - думал Нехлюдов. - Я просто боюсь их. И действительно, люди эти страшные. Страшнее разбойников. Разбойник все-таки может пожалеть - эти же не могут пожалеть: они застрахованы от жалости, как эти
Камни от растительности. Вот этим-то они ужасны. Говорят, ужасны Пугачевы, Разины. Эти в тысячу раз ужаснее, - продолжал он
Думать. -
Если бы была задана психологическая
Задача: как сделать так, чтобы люди нашего времени, христиане, гуманные, простые добрые люди, совершали самые ужасные злодейства, не чувствуя себя виноватыми, то возможно только одно
Решение:
Надо, чтобы
Было то самое, что есть, надо, чтобы эти люди были губернаторами, смотрителями, офицерами, полицейскими, то есть, чтобы, во-первых, были уверены, что есть такое дело, называемое государственной службой, при котором можно обращаться с людьми, как с вещами, без человеческого, братского
Отношения к ним, а во-вторых, чтобы люди этой самой государственной службой были связаны так, чтобы
Ответственность за
Последствия их поступков с людьми не падала ни на кого отдельно. Вне этих условий
Нет Возможности в
Наше Время совершения таких ужасных дел, как те, которые я видел нынче.