Новые цитаты ( страница 14380)

Мы не можем Любить свой палец Больше другого. Так и с детьми. Мы не можем отдавать предпочтение кому-то из них.

Индустрия вооружения и индустрия красоты - вот две главные отрасли западной промышленности. При помощи индустрии вооружения воротилы современного мира убивают людей, держат их в подчинении и страхе. Но индустрия красоты ничуть не меньшее Зло. Все Эти модные журналы, сногсшибательные платья, женоподобные Мужчины и мужеподобные Женщины, отвлекают людей от реальных проблем. Индустрия красоты помогает манипулировать общественным сознанием.

Календарь - самое дурацкое изобретение на свете. Если, как утверждают, Время летит, то Скорость его постоянно меняется. Неплохо Было бы придумать календарь, который это учитывает. Например, сносные дни были бы Там белого Цвета и равны двум условным единицам. Аварийные дни - красного цвета и равны двум условным единицам. А плохие дни - чёрного цвета и равны трём условным единицам. Тогда было бы Ясно, что Парень, у которого весь месяц были одни плохие дни, на самом деле прожил в три раза Больше, чем тот, у которого Все дни были сносные. Можно сделать простой арифметический подсчёт, и станет понятно, Почему одни Люди стареют быстрее, чем Другие.

В юности я думала, что моё Предназначение - Великие Дела, мировые Проблемы и грандиозные Идеи. Мечтала стать писателем и посвятить себя защите прав Человека. Воображала, что буду ездить по всему свету, помогая угнетённым и обездоленным. Дж. Б. Оно - всемирно известный Автор романов, где Никто Никогда не влюбляется. Но хотя я рассчитывала стать центром вселенной, с годами Мне пришлось осознать, что я всего лишь Один из персонажей в романе, сочиняемом жизнью, причём Далеко не главный.

С самого первого дня Знакомства эта Женщина поражала его своими противоречиями. Она казалась робкой, пугливой и застенчивой, но он чувствовал, что под хрупкой наружной оболочкой скрывается прочная сердцевина, что в нежную ткань её Души вплетены нити отваги, упорства и решительности. Иногда Глаза её лучились светом, который в далёком детстве Элайас видел лишь в глазах своей матери. Но в то же Время на лице её постоянно лежала грустная Тень. Собственно, именно аура неизбывной печали, окружившая Пимби, толкнула к ней Элайаса.

Если Люди знают, что твоё Сердце сделано из стекла, они непременно его разобьют.

Я не умею даже плавать, я не умею водить. Недавно я собрался научиться водить, но Потом подумал, что будет, Если я упаду в озеро?

Мама делала Всё, что могла, чтобы защитить меня от нападок злых духов. Но Она забыла, что злые Духи гнездились внутри меня. Невозможно защитить Человека от врагов, которых он носит в себе.

Её высказывания всегда были остры, как осколки стекла. Бесцеремонность - неотъемлемая Часть её натуры - отчасти служила способом самозащиты. Его задевала не столько резкость её замечаний, сколько их обезличенность. Всякий раз, когда Роксана осыпала его упрёками, Эдиму казалось, что Она обращается не к нему, а ко всем мужчинам, которых знала.

Подобно двум кометам, они с бешеной скоростью мчались навстречу столкновению, оставляя за собой шлейф невыполненных обещаний и несбывшихся надежд.

Всё своё Детство Эдим разрывался между двумя отцами: своим трезвым Баба и своим пьяным Баба. Два этих Человека жили в одном теле, но различались как День и Ночь. Контраст между ними был так разителен, что маленький Эдим думал, будто каждый Вечер зелье его отца не превращало лягушек в принцесс и ведьм в драконов - оно превращало человека, которого он любил, в чужака.

Светит месяц, светит ясный,
Светит белая заря,
Освети ты путь-дороженьку
Вплоть до Сашина двора.

Окрасился месяц багрянцем,
Где Волны шумели у скал.
- Поедем, красотка, кататься,
Давно я Тебя поджидал.
- Я еду с тобою охотно,
Я волны морские люблю.
Дай парусу полную волю,
Сама же я сяду к рулю.
- Ты правишь в открытое море,
Где с бурей не справиться нам.
В такую шальную погоду
Нельзя доверяться волнам.
- Нельзя? Почему ж, дорогой мой?
А в прошлой, минувшей судьбе,
Ты помнишь, изменник коварный,
Как я доверялась тебе?

Хорошо Петь - очень Трудно. Изведёшься, Пока постигнешь душу песни, пока разгадаешь её загадку. Песню я не пою, я её играю. Это целая пьеса с несколькими ролями.