концлагерь [Тема]

Я хочу, - Пишет Рожецкий, - чтобы с особенной ясностью запечатлелась каждая буква этих названий. Эти названия нельзя Забыть. Здесь были лагеря смерти. Здесь уничтожались фашистами невинные Люди только за то, что они Евреи.

В канцелярии после допроса и побоев Андрею на куртку и штаны нашили мишени - белые кружки с красным сердечком. Такими мишенями в Бухенвальде отмечались наиболее опасные политические: Русские офицеры и заключенные, пойманные при побеге из плена.

Тереза жила в концлагере, когда находилась у матери. С той поры Она знает, что концентрационный лагерь - не что-то исключительное, вызывающее Удивление - напротив, это нечто данное, основное, это Мир, в который мы рождаемся и откуда можем вырваться лишь при величайшем усилии.

Чтоб Всё Было в порядке - Надо расстрелять всех чекистов. Потому что Все сюда присланные - штрафники, садисты и негодяи, перевоспитывать их Нет смысла. Но Если я расстреляю этих чекистов - других Мне не дадут. Поэтому пусть всё идёт как идёт.

Потом будут Говорить, что здесь был ад. А здесь была Жизнь.
Смерть - это тоже вполне себе жизнь: Надо дожить до этой Мысли, с разбегу её не поймёшь.
Что до ада - то он всего лишь Одна из форм Жизни, Ничего страшного.

Первый комендант лагеря смерти в Собиборе, а Позже в Треблинке, Франц Штангль, на Вопрос американской журналистки Гиты Серень: «Как вы в то Время думали, что Было причиной уничтожения евреев?» - ответил: «Хотели забрать их Деньги. Понимаете ли вы, какие фантастические суммы входили в игру?»

Он знал только одно: Жить - значит, выбраться из лагеря, а Все, что должно наступить Потом, казалось огромным, расплывчатым, зыбким облаком, сквозь которое он Ничего не мог разобрать.

…заключенные стояли в строю голыми. Каждый из них был человеком. Но они давно забыли об этом.

…хотя Жизнь узника не представляла в глазах эсэсовцев никакой Ценности, Количество присутствующих - живых или мертвых - должно Было быть в строгом соответствии с количеством номеров и фамилий в списке. Бюрократизм не отступал даже перед трупами.

Смерть так же заразительна, как и тиф, и в одиночку, как ни сопротивляйся, очень легко загнуться, когда вокруг Все только и делают, что подыхают.

Никогда не знаешь, доведется ли проснуться.

... Бывший узник Бухенвальда Давид Руссе описал то, что, как мы теперь знаем, происходило во всех концлагерях: « Триумф СС требовал, чтобы истерзанная Жертва дозволяла отвести себя к виселице, не выказывая никакого протеста, чтобы жертва отреклась от себя, забыла о себе, чтобы Она утратила свою Личность. И делалось это не просто так, не из чистого садизма, эсэсовцам Было нужно, чтобы жертва признала свое Поражение. Эсэсовцы понимали, что Система, которая способна уничтожить жертву ещё до того, как она взойдёт на эшафот... является лучшей из всех возможных систем, призванной держать в рабстве целый Народ. В рабстве. В подчинении. И Нет страшнее зрелища, чем эта процессия человеческих существ, покорно, словно Марионетки, бредущих к смерти» (LesJours de notre mart, 1947).

Они отняли у Тебя Детство, а ты помогаешь отнимать у них Жизнь.

- Мы стараемся выжить, чтобы отомстить.
- Вы стараетесь просто выжить.