революция [Тема] Страница 16

Русские - вечные хлысты, Невесты... Говоря миссионерским языком, «грязная девчонка» лежит в основе всех наших европейских увлечений. «Жди дружка издалека», - говорит народная поговорка девушкам. Никогда «жених» не отыщется под боком, в соседстве. <...> Ну, вот «издалека» и русские «ждут женишка» (Спенсер, Бокль). Подождите, когда-нибудь русским вскрутит голову какой-нибудь негритянский философ. Революция - это какой-то гашиш для русских. Среди действительно бессодержательной, томительной, пустынной Жизни.

Как поправить Грех грехом - Тема революции. И поправляющий грех горше поправляемого.

В России окончательно забыли, что такое настоящая " Революция". Это Слово стало появляться абсолютно везде.

Революционер - Часть мира Политики, он на Все смотрит сквозь призму политической Жизни. Он думает, что достаточно поменять устройство общества - и Человек тоже изменится.

Когда Революция побудила его, он решил, что сбывается его вековой Сон о Жизни особняком, об анархическом хуторском существовании трудами рук своих, без Зависимости и обязательств кому бы то ни Было. А он из тисков старой, свергнутой государственности попал под еще более тяжкий пресс нового революционного сверхгосударства.

Но чего нельзя, Нет, - решать Дело оружием. Это значило бы - допоследне развалить нашу Жизнь и погубить Народ. Оружейные песни не знают доброго конца.

Дайте Мне Время - и я дам вам революцию.

Революционеры берут тем, что они откровенны. «Хочу стрелять в брюхо», - и стреляет. До этого ни у кого духа не хватает. И они побеждают. <...> И Победа революционеров, или их 50-летний Успех, основывается на том, что они - бесчеловечны, а «старый строй», которого, «мерзавца», они истребляют, помнит « Крест на себе» и не решается совлечь с себя Образ человеческий. Они - голые. Старый строй - в одежде. И они настолько и «дышат», насколько старый строй не допускает себя тоже «разоблачиться».

Отвратительное Человека начинается с самодовольства. И тогда самодовольны были Чиновники. Потом стали революционеры. И я возненавидел их.

Революция имеет два Измерения - длину и ширину; но не имеет третьего - глубины. И вот по этому качеству Она Никогда не будет иметь спелого, вкусного плода, никогда не «завершится»... Она будет Всё расти в Раздражение, но никогда не наста Нет в ней того окончательного, когда Человек говорит: «Довольно! Я - счастлив! Сегодня так Хорошо, что не Надо Завтра»... Революция всегда будет с мукою и будет надеяться только на «завтра»... И всякое «завтра» её обманет и перейдёт в «послезавтра». <...> В революции нет радости. И не будет. Радость - слишком царственное Чувство, и никогда не попадёт в Объятия этого лакея.

А голодные так голодны, и всё-таки Революция Права. Но Она права не идеологически, а как натиск, как Воля, как Отчаяние. «Я не святой и, может быть, хуже Тебя: но я волк, голодный и ловкий, да и Голод дал Мне Храбрость; а ты тысячу лет - вол, и Если когда-то имел рога и копыта, чтобы убить меня, то теперь - стар, расслаблен, и вот я съем тебя». Революция и «старый строй» - это просто «дряхлость» и «ещё крепкие Силы». Но это - не идея, ни в каком случае - не идея. <...> Да. Но мечтатель отходит в сторону: потому что даже Больше, чем пищу, - он любит мечту свою. А в революции - Ничего для Мечты. И вот, может, лишь оттого, что в ней - ничего для мечты, она не удастся. «Битой посуды будет много», но «нового здания не выстроится». Ибо строит тот Один, Кто способен к изнуряющей мечте; строит Микеланджело, Лeoнардо-да-Винчи: но революция всем им «покажет прозаический кукиш» и задушит еще в младенчестве, лет 11-13, когда у них вдруг окажется «своё на душе». «А, вы - гордецы: не хотите с нами смешиваться, делиться, откровенничать... Имеете какую-то свою душу, не общую душу... Коллектив, давший Жизнь родителям вашим и вам, - ибо без коллектива они и вы подохли бы с голоду - теперь берёт свое Назад. Умрите». И « Новое здание», с чертами ослиного в себе, повалится в третьем-четвертом поколении.

Тот, Кто не пережил революции, не представляет себе ее величественной, торжественной красоты. Красные знамена, почетный караул из кронштадтских моряков, рефлекторы Петропавловской крепости, освещающие Путь от Финляндского вокзала к дому Кшесинской, броневики, цепь из рабочих и работниц, охраняющих путь.

Месяцы революции скорее и полнее воспитывают Иногда граждан, чем десятилетия политического застоя.

Какое каннибальство... Ведь это критики, то Есть, во всяком случае, не средние образованные Люди, а выдающиеся образованные люди.
<...>
Не я циник, а вы циники. И уже давним 60-летним цинизмом. Среди собак, на псарне, среди волков в лесу - запела птичка.
Лес завыл. «Го-го-го. Не по-нашему».
Каннибалы. Вы только каннибалы. И когда вы лезете с революциею, то очень понятно, чего хотите: - Перекусить горлышко.
И не кричите, что вы хотите перекусить горло только богатым и знатным: вы хотите перекусить человеку. <...>
Нет, вы золочёная, знатная чернь. У вас довольно сытные завтраки. Вы получаете и из Финляндии, и от Японии. Притворяетесь «бедным пиджачком». Вы предаёте Россию. Ваша Мысль - убить Россию, и на её месте чтобы распространилась Франция «с её свободными учреждениями», где вам будет свободно мошенничать, потому что русский полицейский ещё держит вас за фалды.