- Едва дождавшись окончания грозы, я сел на реактивный
Диван и полетел к Леопольду Гроттеру.
- Вы полетели на реактивном диване?
Черноморов смутился. Впрочем, нельзя сказать, чтобы очень.
- Да, я понимаю, что ты хочешь сказать: кто-то из учеников, особенно из «тёмных», мог меня
Увидеть и поднять на
Смех. Ещё бы: академик, лауреат премии Волшебных Подтяжек, глава легендарного Тибидохса летит на драном диване с ощипанными куриными крылышками... Диване, из которого торчат медные пружины...
Было уже
Поздно, и меня
Никто не видел... Да и откуда? Разве кто-то стал бы выглядывать в
Окно, услышав всего-навсего небольшой грохот... М-м... Я почти даже и не врезался в витраж Зала Двух Стихий, а
Если стекло и осыпалось, то от времени...
Всё-таки ему было семьсот лет...
«Кошмар! А я думала, что витраж разбило молнией!» - подумала Медузия.
- Вначале я хотел воспользоваться ковром-самолетом, но отправляться на ковре в такую сырость было бы транжирством: его погрызла бы
Моль. И
Потом, реактивный диван почти в полтора раза быстрее... Ну а про сапоги-скороходы я вообще не говорю. С тех пор, как их сглазили,
Точность приземления у них почти двадцать верст... О,
Конечно, я мог бы взять швабру с пропеллером или летающий пылесос, но вы отлично знаете, что они неудобны. Во
Время долгих перелетов на них затекает
Спина, а
Отсутствие багажника мешает захватить с собой даже самый мало-мальский груз.
Преподавательница нежитеведения тихонько вздохнула. К чудачествам академика Сарданапала в Тибидохсе давно уже привыкли. Он вполне мог, перепутав эпохи, заявиться на
Занятия в римской тоге или воспламенить по ошибке чью-нибудь ушную серу, перепутав ее с серой химической. А что стоит тот
Случай с гостем с Лысой
Горы, когда академик погрузил его в трехмесячный
Сон, прочитав ему случайно вместо приветственной речи
Заклинание зимней спячки сусликов? Но что ни говори, а всё же он был величайшим волшебником после Древнира.
