Современный «писатель-художник», дающий типы и отмежевывающий себе какую-нибудь в литературе специальность (ну, выставлять купцов, мужиков и проч.), обыкновенно ходит всю
Жизнь с карандашом и с тетрадкой, подслушивает и записывает характерные словечки; кончает тем, что наберет несколько сот нумеров характерных словечек. Начинает
Потом Роман, и чуть заговорит у него купец или духовное
Лицо, он и начинает подбирать ему
Речь из тетрадки по записанному.
Читатели хохочут и хвалят, и, уж кажется бы, верно: дословно с натуры записано, но оказывается, что хуже лжи, именно потому, что купец али
Солдат в романе говорят эссенциями, то
Есть как
Никогда ни
Один купец и ни один солдат не говорит в натуре. Он, например, в натуре скажет такую-то, записанную вами от него же фразу, из десяти фраз в одиннадцатую. Одиннадцатое словечко характерно и безобразно, а десять словечек перед тем
Ничего, как и у всех людей. А у типиста-художника он говорит характерностями сплошь, по записанному, - и выходит
Неправда. Выведенный тип говорит как по книге.
Публика хвалит, ну а опытного старого литератора не надуете.
