средневековье [Тема]

Я историю расскажу. Притчу. О Ханселе. Вот Хансель, вот тринадцатый Век, когда прусов орден крестил. Хансель очень любит орден, очень любит Христа, меня - ландмайстера своего очень любит. Я даю ему людей и отправляю отстроить Мне на соединении двух рек Крепость. Это очень Важное Место, прибыльное, можно Хорошее Богатство поднять на одной переправе только. Проходит Время. Я не могу каждый День с Ханселем созваниваться. Допустим переправа эта очень Далеко в языческих землях. Там не только крепость отстроить нужно, там всю инфраструктуру про Думать Надо, налогообложение, пошлины - вот это Всё. Еще и прусы дикие нападают, их тоже надо усмирять. И Ничего тут во времени не отодвинешь, ты не скажешь диким прусам, что прут резать Тебя - подождите, я тут Сейчас с пошлинами разберусь, Потом повоюем. Торговцам ты тоже не скажешь - эй, вы тут Пока заморозьтесь, я с прусами разберусь, и до вас Руки дойдут. Проходит пять лет, я, наконец, добираюсь до Ханселя. Что я вижу? Четыре дохлые Свиньи, сопливых теток и чахлый частокольчик. Почему? А потому что у Ханселя всё - фюрер, всё - мы. Мы - орден, мы - фюрер, но не я, Хансель, сделаю. Потому что он научиться хотел. А его что-то и не научили - как это крепости строить, Налоги организовывать, людей собирать, он же в орден учиться пришел, а его не научили. Предложений от меня товарищи ждут? Вы когда об организации шестидесяти миллионов говорите, не о фюрере думать надо и не о партии, и не о том, что вас когда-нибудь фея крестная научит. Своей башкой думать надо. И Если мне Кто из вас Говорить будет: нам с тобой, Франц, так там Планы должны быть или хотя бы зачатки планов, а не Энтузиазм пусть твердый, но голый. Не «мы с тобой, а теперь ну-ка давай, я жду от тебя предложений». Вот такое у меня Предложение - это Первый Шаг. Потому что если я буду что-то строить, то не таких людях, не на Ханселях. Ясно?

- Вы откуда, из Средневековья?
- Да! - воскликнул Барбара. - В ту пору бесстрашными Рыцари были, а девы под платьем белья не носили.

- Прости, Док, это я виноват в том, что ты застрял в прошлом. Нужно Было держаться от Биффа подальше.
- На свете полно мест хуже, чем Дикий Запад. Попал бы в Средневековье и меня бы сожгли на костре, посчитав еретиком.

Служители средневековой церкви, мучившие и сжигавшие еретиков, евреев, колдунов и ведьм, были по большей части Люди в аскетическом смысле безупречные, но односторонняя Сила духа, при отсутствии жалости, делала их воплощенными дьяволами.

Кто хочет, пусть охотится за ней,
За этой легконогой ланью белой;
Я уступаю вам, - рискуйте смело,
Кому не жаль трудов своих и дней.
Порой, ее завидев меж ветвей,
И я застыну вдруг оторопело,
Рванусь Вперед - но Нет, Пустое дело!
Сетями Облака ловить верней.
Попробуйте и убедитесь сами,
Что только Время сгубите свое;
На золотом ошейнике ее
Написано алмазными словами:
«Ловец лихой, не тронь меня, не рань:
Я не твоя, я Цезарева лань».

Ваши безмозглые доктора думают, что в своих стылых университетах доберутся до истины. Но Там Нет Ничего! Только Умные книжки, написанные умными людьми, которые списали Все у других умных людей. Но настоящая Жизнь, настоящие болезни - там, за стенами. Учись по ним, а не по книжкам.

В эпоху средневековья мусульмане были более цивилизованными и гуманными, чем христиане. Христиане преследовали евреев, особенно во Времена религиозного возбуждения: крестовые походы были связаны с ужасными погромами. Наоборот, в мусульманских странах Евреи почти Никогда не встречали дурного обращения. Здесь они внесли существенный Вклад в Развитие науки, особенно в мавританской Испании; в учении Маймонида (1135-1204), который родился в Кордове, некоторые усматривают Источник многих положений философии Спинозы. Когда христиане отвоевали Испанию, они познакомились с наукой мавров - в значительной степени через посредство евреев. Образованные евреи, владевшие древнееврейским, греческим и арабским языками и Знакомые с философией Аристотеля, передали свои познания менее образованным схоластам.

- Средневековье - это круто!
- Да. Воздух был чище, народу Было поменьше, особенно после того, как Чума стёрла треть населения крупных городов.