Он приводил меня в
Восторг своей наивностью, странной свойственной буржуа верой в то, что
Бог всегда остается Богом, даже
Если этот Бог напрочь отвернулся от людей, что
Границы этого маленького, лишенного всех надежд мира лежат между проклятием и спасением.