Персонаж: Брианна Фрейзер

- Я твоя Дочь, Брианна.
Она почувствовала вспышку радости, увидев, что он тоже побагровел, отметив про себя, что это, очевидно, их родственная Черта. Точно так же, как и он, она пыталась совладать с собой, чтобы скрыть волнение.
Джейми наконец оторвал Взгляд от ее Лица и внимательно осмотрел ее с ног до головы. Ей Показалось, что в его взгляде мелькнуло Беспокойство.
- О боже, - прохрипел он, - какая же ты высокая!
Ее только что угасший румянец засиял с новой силой.
- Интересно, и чья же в том Вина? - она выпрямилась во весь Рост, расправила плечи.

- Выходит, теперь пишут Книги, в которых рассказывают молодым женщинам, как... Какой кошмар!
- Почему? - спросила Она. - Как бы еще я узнала, что делать?
Роджер провел рукой по лицу, не находя слов. Если бы его спросили за Час до того, он бы решительно высказался в пользу равенства полов. Теперь же ему, как сыну пресвитерианского священника, казалось, что порядочная молодая Женщина и в самом деле должна быть невеждой в первую брачную Ночь.

Килт был старый, видавший виды, слегка потертый на складках и на подоле. После разгрома в битве при Каллодене его спрятали Вместе с пистолетами и мечами, с трубами и волынками - символами попранной чести.
Нет, они совсем не покорились, подумала Брианна со странной тяжестью на Сердце. Она вспомнила, как Роджер Уэйкфилд опустился на корточки Рядом с ней под серым небом на поле боя в Каллодене, и его худое Лицо потемнело от осознания, сколько людей полегло здесь в свое Время.
- У шотландцев хорошая Память, - сказал он тогда, - они Ничего не забывают. Видишь, могильный Камень клана Маккензи, сколько имен на нем высечено? Это Все мои Предки.
- Я, Конечно, принимаю это не так близко к сердцу, как некоторые, но все же я не забыл.
Нет, они не покорились. Даже через тысячу лет борьбы и предательства, даже Сейчас. Побеждены, рассеяны по свету, однако все еще живы. Как Айен, искалеченный, но живущий с гордо поднятой головой. Как ее Отец, высланый из страны, но в сердце остающийся горцем.

- Неужели Люди до сих пор воспринимают Все это так серьезно?
- О да! У шотландцев хорошая Память. Они не склонны так легко прощать.

- Но Если он не умер... - осторожно начала Она.
Клэр подняла голову.
- Но он мертв! - воскликнула она. Ее Лицо застыло и обозначились мелкие Морщины у глаз. - Ради бога, прошло двести лет. Погиб ли он при Каллодене или не погиб - Все равно он мертв!
От такого пыла матери Брианна отпрянула, опустила голову, и рыжие - такие же, как у отца, - Волосы закрыли лицо.
- Вероятно, - прошептала она, и Роджер увидел, что Брианна еле удерживается от рыданий.
Совершенно неудивительно, подумал он. Сколько всего разом навалилось на бедняжку! Каково это - во-первых, обнаружить, что Человек, которого она любила и всю Жизнь называла "папа", на самом деле не ее Отец; во-вторых, узнать, что ее настоящий отец - шотландский горец-хайлендер, живший двести лет Назад; а в-третьих, осознать, что он пожертвовал собственной жизнью для спасения Жены и ребенка и умер какой-то страшной смертью. Да уж, Есть от чего прийти в Смятение!

- И Почему это, скажите на милость, Люди, словно специально, производят туалетную бумагу, похожую Больше на фольгу?
- Сердца наших людей тверды как Камень, - насмешливо подхватил Роджер. - Ну а зады - из нержавеющей стали. Думаю, это способствует формированию национального характера.
- В таком случае, наверное, шотландцы вообще лишены нервных окончаний, - со смехом добавила Клэр. - У людей, способных скакать верхом в килтах, Кожа на задах не уступает по прочности той, из которой делают седла!

- Ты так говоришь, словно не Любить Виски - Преступление! - возразила Брианна, улыбаясь Роджеру над чашкой.
Он приподнял брови и строгим тоном заметил:
- Но, моя дорогая, здесь Шотландия. И Нелюбовь к виски - Конечно же, преступление!
- Ах вот как! - воскликнула Брианна, имитируя шотландский акцент. - Остается лишь надеяться, что за это не предусмотрена смертная Казнь!

- Уж мы наверняка пытались выбирать Другие пути. Ты разочарован?
- Нет. Мы хотели, чтоб Камни вернули нас домой, и они это сделали.

- Она смогла по Говорить об этом?
- Нет, ей еще очень больно. Я не уверена, что она вообще сможет. Может, она когда-нибудь скажет папе.
- Ужасно, когда внутри Тебя находятся такие Слова и приходится говорить их другому.

- Это Было Милосердие? Или чтобы он наверняка умер?
- ...

- Так что, чудовище победит? А Ахаб, значит, утонет?
- Смотря, кого из них считать чудовищем. Человека, помешанного на мести или кита, на которого охотятся?

- Я могла проявить Смелость, могла отбиваться, я ненавижу себя за случившееся.
- Ты не могла это остановить.
- Я могла попытаться!
- Смелость была нужна, чтобы не сражаться, в противном случае он бы Тебя убил.

- Мне Было так страшно.
- Мне тоже. Потому что, хоть меня и спасли, Часть меня тогда умерла.
- Я знаю, каково это. Поверь, знаю.
- Всегда хотят Вернуть старого Роджера, но... я Больше Никогда не буду этим человеком. Я изучал историю, преподавал ее, а теперь живу в ней. Когда я увидел эту карту, то подумал: вот, Кто я теперь - повешенный. Может, такова моя Судьба? Мой собственный предок пытался меня убить. Может, я не должен был родиться?
- Это Неправда.
- Пожалуй, Нет. Но я изменился. Помнишь, ты спрашивала меня о предсмертных словах? Я думал, что знал, какими они будут. Но Главное, чье Лицо я видел последним. Твое...

Лист бумаги не создан, чтобы летать, но порой, нужно менять свои Ожидания, приспосабливаться и перестраиваться. Не спроста Подарок на первую годовщину свадьбы должен быть из бумаги. А спустя шестьдесят лет - бриллиант. Самая твердая на земле Материя. Я хочу, чтобы наш Брак стал таким же прочным.