Персонаж: Рокэ Алва

Пейте, юноша. Утром вам так и так будет худо, так постарайтесь вытянуть побольше из вечера. А я спою вам песню о ветрах далеких…

- Рокэ, хотите воды? - закатные твари, он не должен называть Вор Она по имени. Здесь не должен!
- Герцог Эпинэ, - поморщился Алва, - не припомню, чтоб мы пили на брудершафт.
- Прошу прощенья, - с благодарностью извинился Робер, - так вам налить? Я, по крайней мере, хочу пить.
- Тогда попросите полковника, - посоветовал Ворон. - Эта Вода солёная, она тут для красоты. Пресной сегодня ещё не приносили.
- Хорошо, - Робер понял, что задыхается, - Сейчас попрошу.
Морен с удивлением уставился на Первого маршала Талигойи, с бергерской методичностью расставлявшего на столе кувшин и кубки.
- Госп Один комендант, - вот так и делают Глупости, бесполезные, ненужные, гробящие себя и других, - потрудитесь разлить воду.
- Монсеньор, - вздёрнул подбородок Морен, - я прошу объяснений.
- Вот они, - Робер вытащил Пистолет, положил на Край стола. Ненависть была холодной и тяжёлой, как промёрзший валун. - Наливайте. До краёв!
Морен вздрогнул, но кувшин наклонил. Полилась вода. Блестящая струя, издевательски булькая, наполняла один за другим роскошные, впору королю, кубки. Алатский хрусталь, Темнота, Жара, Соль... Руки Морена дрожали. И хорошо. Очень хорошо, просто превосходно!

- Если видишь скотину и можешь убить, никому, кроме нее, не в ущерб - убивай. Первый Шаг ты сделал, Дело за вторым.
- Убить? - Приказ ограничиться поркой Арно бы не удивил, но чтоб такое?!
- Если сочтешь нужным и сможешь. Нет - значит, нет, твоя Дуэль, тебе и решать.
- Я сильнее.
- И тебе неловко? Половина бед случается оттого, что сильным неловко прикончить сволочь, Пока Она кажется слабой.

- ... То, что вы затеяли, - Безумие.
- Несомненно, - согласился Проэмперадор. - Как сказал не помню Кто, Вопрос в том, достаточно ли это безумно, чтобы сработать.

- Я, кажется, слышал Слово « Пистолет».
- Ерунда, - махнул рукой Вейзель. - Манрик поспорил с Савиньяком, что собьёт из его пистолета воробья с соседней крыши, но промахнулся.
- Всё Дело в пистолете, - стоял на своём проигравший.
Рокэ шагнул к Эмилю.
- Пистолет!
Кавалерист с готовностью протянул Алве Оружие; он молчал, но чёрные Глаза смеялись. Рокэ взял пистолет правой, переложил в левую и, почти не глядя, пальнул в сторону окна. Комната наполнилась пороховым дымом, но стоявшая на подоконнике бутылка не пострадала.
- Видите, - удовлетворённо произнёс Леонард Манрик, - из дурного пистолета промахнётся даже лучший стрелок.
- Верно и обратное, - Алва бросил злополучное оружие на стол, - дурной стрелок промахнётся даже из лучшего пистолета.
Ответить Манрик не успел. Савиньяк с воплем «Леворукий, и Все твари его, вот это Выстрел!» - вытянул руку в направлении камина. Три свечи, стоявшие на каминной полке, погасли.

Отложенная неприятность - это две Неприятности.

- Когда мы к обоюдному удовольствию расстанемся, вы с чистой совестью можете проигрывать любым обезьянам любые кольца и падать во Все Лужи подряд, но Пока вы при Мне, вы чужой добычей не станете. И передайте это вашим приятелям.
- Я Никогда такого не скажу!... Я не трус! - выпалил Дикон и осёкся.
- Зато Другие - трусы, - припечатал Алва, - как Человек Чести вы должны предупредить их об опасности. Впрочем, можете не предупреждать, это даже веселее.

Во всём хорошем Есть Плохое и наоборот.

- Вы лишили меня Возможности отстоять свою Честь!
- Вы и впрямь полагаете, что дуэли существуют для этого? - Сапфировые Глаза уставились на оруженосца с некоторым любопытством. - Занятно… У меня, как известно, Чести Нет и Никогда не водилось, но я оптом и в розницу прикончил на дуэлях целое Стадо наиблагороднейших дворян. Принесло Мне это Честь? Нет, вестимо… А мои сопернички потеряли Жизнь, зато Честь осталась при них!

- Ты веришь в Приметы?
Дик в приметы верил, но мёртвый ворон, так и не разжавший когтей, и синеглазый Человек в чёрном с непроницаемым лицом…
- Нет, монсеньор, не верю.
- Я тоже. К сожалению.
К сожалению?! Кансилльер прав, Рокэ ходит по грани безумия, Если только не шагнул за эту Грань. Наверное, это отразилось у Дикона на лице, а может, маршалу просто захотелось поговорить.
- Странно, что ты Всё ещё полагаешь Смерть страшной. Будь это знамение, я бы радовался. Ворону не справиться с золотым орланом, но этот был слишком глуп и молод, и ворон своего не упустил. Должен был умереть Один, но погибли Двое. Не проиграть, когда победить невозможно! Лучшей приметы нет и быть не может.

Есть Одна песенка… Как-то я играл её всю Ночь, чтобы унять судьбу. Утром я увидел, что Гитара в крови, но Судьба продолжала смеяться, я сыграл её Смех. Или Плач? С этой судьбой Никогда Ничего не поймёшь, поэтому и приходится решать. За неё, за себя, за других.

Раньше я допускал, что Смерть может быть ярче Жизни, но будь так, я бы её запомнил.

- Вы тоже не чужды интереса к непонятному, иначе Зачем бы вам ездить в Гальтару и зубрить забытый алфавит.
- Я, кажется, уже объяснял. В детстве меня запугали изначальными тварями, а я предпочитаю схватить Страх за шиворот и посмотреть ему в Глаза. Это очень помогает.

Верность из невозможности измены - хоть мужчине, хоть знамени, хоть чести - стоит недорого.