Персонаж: Гайдэ

Любопытство - естественное свойство человеческой натуры. Человек, утративший способность интересоваться новым, перестает быть интересным сам.

Абсолютная Свобода всегда означает Смерть, Игрок. Потому что, Пока мы живы, всегда остаемся к чему-то привязанными: к своим, к чужим, к родителям, детям, друзьям или врагам... И только смерть освобождает нас об взятых на себя обязательств. Только у нее Есть Право дарить истинное Забвение.

Живое - живым, - прошептала я, чувствуя, как что-то Важное происходит вокруг. - Мертвое - мертвым... Кто меня слышит, пусть послушается... кто ранен, пусть исцелится... кто был лишен Души, пусть да раскается... а у кого не осталось тела, пусть да возродится заново... таково мое Слово... такова моя Воля... таков Мой Приказ для тех, кто способен его принять. Внимайте, Люди. И делайте, что должно. Последний Выбор Все равно остается за каждым из вас.

Просто Иногда, чтобы добиться своего, не Надо демонстрировать силу, Фаэс, - совсем Тепло улыбнулась я. - Ты, может, об этом не задумывался, но, Поверь, наша истинная Сила - в нашей Слабости. Каждая Женщина знает об этом с рождения. Так что ты не ударишь меня, Фаэс. Ты Больше Никогда на меня даже не замахнешься. И сам это знаешь, верно?

Так странно. Так необычно отыскивать удивительное в самых простых и ставших обыденными вещах. Ведь вроде каждый День видишь это великолепное Зрелище. Каждый Вечер бросаешь рассеянный Взгляд наверх, чтобы определиться со временем. Но лишь изредка можешь Там задержаться, сполна насладиться этой неповторимой картиной и неожиданно осознать, что стал свидетелем настоящего чуда.

- На самом деле у Человека трудная Участь, - неожиданно сказал Священник, как-то по-особенному на меня посмотрев. - Он стремится к небу, но не может оторваться от земли. Желает взлететь, но повисшие на ногах Оковы не пускают. Его Душа бьется в темнице разума, однако Далеко не всегда получает свободу.
- Человек всегда был полем битвы, - согласилась я. - Его душа - как полная противоречий книга для Верховного Судии. Самое трудное и самое ревнивое Творение своего бога.
- Верой мы пытаемся дать ему свободу. Вера призвана для того, чтобы человек стремился Вперед и дальше. Не останавливался, не отчаялся, не упал.
- Так задумано, - вздохнула я. - Это Правда. Но Трудно верить в Лучшее, когда душа разрывается надвое. Трудно остаться чистым, идя по колено в грязи. И трудно бороться с самим собой, Если для победы нужно уничтожить большую половину себя.
- Айд силен, - чуть прищурился ал-тар, отставив в сторону почти нетронутую тарелку. - Его Власть очень велика. Он искусно прячется под лживыми масками, ловко подменяет одно Понятие на другое и прекрасно знает, чем соблазнить Слабые людские Души.
Я криво улыбнулась.
- А Почему, по-вашему, Аллар это допускает? Почему Айд, несмотря ни на что, Все-таки существует?
- Это - очень трудный Вопрос, Леди.
- И он, наверное, не к вам?
- Я могу только предполагать Ответ, леди, - мирно посмотрел в ответ священник, никак не отреагировав на Мой укол. - И могу лишь догадываться о том, какой Замысел преследовал Светоносный, ставя перед нами такое серьезное Испытание.
- Вы полагаете, это - испытание? Искушение? Путь? Вы тоже считаете, что Страдания очищают душу?
- Я полагаю, Каждому отмерена его собственная чаша, леди.
- Да, Конечно, - невесело вздохнула я. - Бог не по силам не дает.
- Вот именно. За все наши Грехи когда-нибудь наступит Расплата.
- И у каждого за плечами лежит своя Ноша, - снова согласилась я, невольно подумав о своей, и тут же помрачнела.

Но, насколько я понял, Его Величеству это не понравилось.
- А кому понравится, Если в твой Дом вдруг заявится какой-то неизвестный и насквозь загадочный тип, нагло сообщит, что вообще-то этот дом стоит на земле, которая принадлежит ему; а когда ты предложишь ему зайти и мирно Все обсудить, вдруг исчезнет, как Дым, и только похихикает исподтишка, оставив в Место себя Один только Знак? Причем, такой, что понять его можно двояко? Вроде как и согласился, что твой дом ему не мешает, но при этом бесцеремонно отклонил всякие предложения о переговорах и дал понять, что Время и место для них будет выбирать исключительно сам? Тебе бы такое понравилось?

Я на Мгновение задумалась.
- Вообще-то... вообще-то, я думаю, что Понятие правильности в каждой конкретной Ситуации должно быть свое. И каждый раз оно должно быть оценено заново. Потому что двух абсолютно идентичных случаев не бывает. Как не бывает двух одинаковых моментов. С нами Все Время что-то происходит, меняется, течет. Ты что-то понимаешь, узнаешь, учишься чему-то новому. Нередко случается так, что те Вещи, которые казались тебе когда-то правильными, уже Далеко не так хороши и верны, как Раньше. Просто потому, что и ты стал другим. Потому, что это в тебе что-то изменилось. И потому, что ты умеешь теперь Смотреть на них совершенно по-другому. Так что Мне кажется... вернее, я думаю, что в этом мире Нет Ничего устоявшегося. Ничего жесткого и определенного раз и Навсегда. Ничего, что нельзя Было бы изменить. Вопрос лишь в том, способен ли ты на это? И способен ли измениться сам, чтобы совершить то, что от Тебя требуется?
Король ненадолго остановился, обдумывая мои Слова.
- Очень необычная Точка зрения, - наконец, признал он. - Но ведь все равно у вас Есть какие-то Мысли, Ценности, Правила, которые вы стараетесь не нарушать? Верно?
- Конечно. Они есть у всех.
- И они определяют ваше Отношение к тем или иным событиям?
- Во многом, - согласилась я. - Но и они Иногда могут подвести. Поэтому я полагаюсь не только на это.
- А на что тогда?
- Я стараюсь понять собеседника, Ваше Величество. И Если мне что-то в нем не нравится, я всегда думаю, Почему это происходит. И думаю о том, а не прав ли он хотя бы в чем-то? Не видит ли того, что мне на данный Момент Пока недоступно? Знаете, когда смотришь на гору издалека, Она кажется маленькой и совсем незначительной. Когда стоишь у ее подножия и задираешь голову, чтобы Увидеть вершину, то внезапно понимаешь, что гора не так уж и мала. А когда доберешься до самого верха и увидишь вдалеке крохотные человеческие фигурки, то станет Ясно, что ты оба раза ошибался. И что на самом деле это ты выглядишь по сравнению с горой маленьким и невысоким. Но при этом у тебя хватает смелости это признать и покорить ее, невзирая на все свои Недостатки.

Выглядело это примерно так:
- ... вот скажи, Бер, что ты думаешь насчет... ну-ка убрал ложку ото рта!
- Прости, я задумался.
- Так вот, что ты думаешь... я сказала: убрал ложку!!
- Прости. Я снова задумался.
- Бер!! Ты его съел!!!
- Э... ну... я случайно.
- ОПЯТЬ?!!
- Ну да. Он же вкусный...

Мы снова ненадолго скрестили Взгляды. А Потом я заметила, как Далеко за его спиной Солнце дарит небу последние золотые лучи, и мгновенно отвлеклась от чужого раздражения, найдя гораздо более приятный объект для созерцания.
А Небо Было невероятно красивым. Нежно золотым, в длинных стрелах отгорающего заката. Чистым, без единого облачка. Далеким. И поистине бесконечным. Почти таким же прекрасным, как на моем заветном холме, где я целых полгода могла безнаказанно любоваться этим неповторимым зрелищем.

- Бог находится не в храме, а в душе, господин ал-тар, - отозвалась я, с благодарностью приняв от него салатник.
- Но в храме Человек становится Ближе к богу. В храме легче творить молитву.
- Если человек не умеет слышать Голос бога в самых обыденных вещах, возможно и так. Иногда Трудно отстраниться от повседневности, сударь, и трудно отделить себя от привычной Жизни, чтобы взглянуть на нее под другим углом. В храме многим действительно проще. Там им хотя бы Ничто не мешает отставить свои Дела и попытаться прислушаться к тому, что происходит вокруг.

Странно мы, наверное, смотрелись издалека: он в своем белоснежном камзоле - как Вызов всему остальному миру. Дерзкий, непримиримый, гордый. И я Рядом - почти сливающаяся с темнотой быстро наступающего вечера, Тихо шелестящая черным подолом и мягко поблескивающая во мраке серебристой вышивкой, непривычно подчеркивающей белизну моей светлой кожи. Я специально не надела сегодня Каблуки - не Зная, чего ждать от приглашения ал-тара, решила примерить мягкие Туфли на плоской подошве, поэтому не цокала Сейчас, как подкованная лошадь, и не нарушала благоговейной тишины. Просто бесшумно скользила рядом, как привидение.

Красиво.
Любая Природа красива, когда Она не осквернена присутствием Человека. Когда Воздух пах Нет свежестью, а не гарью и бензином. Когда Цветы благоухают настоящим, а не придуманным ароматом. Когда Деревья посажены не по линеечке. Когда не Надо каждый куст подстригать, лишая его естественной формы. Когда нет вокруг каменных стен. Нет сигаретного дыма, заводских труб, портящих своим уродливым видом бескрайнее голубое Небо. Нет генномодифицированных продуктов. Нет сои в мясе и нет "безвредных" добавок в свежеиспеченном хлебе. Когда нет в разговорах никакой фальши, лишних слов и лживых заверений. Когда нет ложных ценностей. Нет рамок. Нет запретов. Когда Все вокруг чистое, свежее, непридуманное. Настоящее. И когда ты спозаранку бежишь босиком по траве, со смехом разбивая голыми пятками мелкие капельки росы, но при этом неожиданно понимаешь, что действительно живешь.
Свобода...
Вот это - настоящая свобода. На которую я Сейчас смотрю из окна быстро мчащейся кареты, как безголосая Птица из золотой клетки.
Свобода...

- Совершенство кроется в гармонии, Ваше Величество. Пусть стальной гвоздь не сгибается под тяжестью обрушившегося на него молота, но он не может понять, что такое Хрупкость горного цветка. И он Никогда не узнает, как прекрасно встающее над горами Солнце. Точно так же, как безупречная Точность Хорошо отлаженного механизма никогда не сравнится с законченной красотой природного водопада.
- Лирика, Леди, - снова усмехнулся король. - Это всего лишь лирика.
- Это Жизнь, Ваше Величество. Нельзя Смотреть на нее лишь с одного края.
- А с какого края смотрите на нее вы?
- Сверху, Ваше Величество.
- Неужели?
- Да. Так Лучше видны совершенные Ошибки.