Автор цитат: Джозеф Редьярд Киплинг. Страница 1

С полной выкладкой под охраной трудясь,
Мы месим для этих язычников грязь,
А Потом шлют в тыл инженеров
Инженерных ее величества войск
С содержанием и в чине сапера.
Мы сушим болота, взрываем утес,
А они пулей летят под откос
И доносят на инженера
Инженерных ее величества войск
С содержанием и в чине сапера.
Мы им строим дороги, Мосты, очаги,
Телеграф, а провод срезают враги,
И за это бранят инженера
Инженерных ее величества войск
С содержанием и в чине сапера.

А когда мы вернемся и будет мир,
Из зависти не разукрасят квартир,
Предназначенных для инженеров
Инженерных ее величества войск
С содержанием и в чине сапера.
Мы им строим казармы, они же кричат,
Что сапер сектант, сумасброд и женат,
Оскорбляя нас, инженеров
Инженерных ее величества войск
С содержанием и в чине сапера.
Нет благодарности в них искони,
Чем сильнее наша Помощь, тем Больше они
Изводят нас, инженеров
Инженерных ее величества войск
С содержанием и в чине сапера.

Что пехота? С винтовкой в руке человек!
А конница? Так, лошадиный бег!
Все Дело в одних инженерах
Инженерных ее величества войск
С содержанием и в чине сапера.
Артиллерия - та чересчур тяжела,
Только мы одни и вершим дела,
Потому, что мы инженеры
Инженерных ее величества войск
С содержанием и в чине сапера.
Спору Нет, за других и понюшки не дашь
("Так точно" - сказал сапер),
И Один только корпус хорош - это наш,
Нас зовут господа инженеры
Инженерных ее величества войск
С содержанием и в чине сапера.

Ход наугад, лот вперехват, без солнца в небесах.
Из тьмы во тьму, по одному, как Беринг - на парусах.
Путь будет прост лишь при свете звезд для опытных пловцов:
С норда на вест, где Западный Крест, и курс на Близнецов.
Свет этих вех ясен для всех, а браконьерам вдвойне
В пору, когда секачи ведут стаю среди камней.
В Небо торос, брызги до звезд, черных китов плеск,
Котик ревет - Сумерки рвет, кроет ледовый треск.
Мчит ураган, и снежный буран воет русской пургой -
Георгий Святой с одной стороны и Павел Святой - с другой!
Так в шквалах плывет охотничий Флот вдали от берегов,
Где браконьеры из Года в Год идут на опасный лов.

Где хмурое Море ползет в залив меж береговых кряжей,
Где бродит голубой Песец, Там матки ведут голышей.
Ярясь от похоти, секачи ревут до сентября,
А после неведомой тропой уходят опять в моря.
Скалы голы, Звери черны, льдом покрылась мель,
И пазори играют в ночи, Пока шумит метель.
Ломая айсберги, Лед круша, слышит угрюмый бог,
Как плачет лис и северный Вихрь трубит в свой снежный рог.

Но бабы любят щеголять и платят без помех,
И вот браконьеры из Года в Год идут по запретный мех.
Японец медведя русского рвет, и британец не хуже рвет,
Но даст американец-вор им сто очков Вперед.

Свинцом и сталью подтвержден, Закон Сибири скор.
Не смейте котиков стрелять у русских Командор!

Его Имя уже не Дикий Пес, а Первый Друг, и он будет нам другом во веки веков.

Этот Мир не так важен, чтобы столько людей погибало от переутомления.

Сумей Все то, что выиграл помалу,
Поставить на Последний чет-нечет
И проиграть. И все начать сначала,
Ни Слова не сказав про свой просчет.
Сумей заставить Сердце, нерв и тело
Служить тебе, когда в них Жар истлел,
Когда, собрав всю волю до предела,
Ты им стоять и выстоять велел.
If you can make one heap of all your winnings
And risk it on one turn of pitch-and-toss,
And lose, and start again at your beginnings
And never breathe a word about your loss;
If you can force your heart and nerve and sinew
To serve your turn long after they are gone,
And so hold on when there is nothing in you
Except the Will which says to them: 'Hold on!'

Сумей мечтать, мечтам себя не вверив,
Раздумий в самоцель не обратив,
Сумей встречать победы и потери,
К обоим недоверье затаив.
Сумей стерпеть, когда твое же мненье
Подлец себе на пользу извратил,
Когда пылают рук твоих творенья,
Чтоб вновь из пепла ты их возродил.
If you can dream-and not make dreams your master;
If you can think-and not make thoughts your aim,
If you can meet with Triumph and Disaster
And treat those two impostors just the same;
If you can bear to hear the truth you've spoken
Twisted by knaves to make a trap for fools,
Or watch the things you gave your life to, broken,
And stoop and build 'em up with worn-out tools:

Сумей держаться в Час, когда кругом,
Теряют головы, Тебя виня во всем.
Поверь в себя! Сумей назло судьбе,
Простить неверящим Сомнение в тебе.
И ждать сумей без устали и срока,
Оболганный, сумей отвергнуть ложь,
И ненавидящих, не проклинай жестоко,
И не бахвалься мудростью на грош.
If you can keep your head when all about you
Are losing theirs and blaming it on you,
If you can trust yourself when all men doubt you,
But make allowance for their doubting too;
If you can wait and not be tired by waiting,
Or being lied about, don't deal in lies,
Or being hated don't give way to hating,
And yet don't look too good, nor talk too wise:

Вы оба знаете, как порой
Слепая Верность нужна;
И друг встаёт за Тебя горой,
Не спрашивая, чья вина.
Девяносто девять, заслыша гром,
В кусты убечь норовят.
И только сотый пойдёт с тобой
На виселицу - и в ад!

Но ей не вечно танцевать!
Года возьмут своё!
Толпы поклонников уже
Не будет у неё!
И отыграюсь я тогда,
Пленяя всех подряд:
Ей будет восемьдесят два
А Мне - под пятьдесят.
(Но не всегда ж ей быть такой!
Пройдут веселья годы,
Ее потянет на покой,
Забудет Игры, моды…
Мне светит будущего луч,
Я рассуждаю просто:
Скорей бы мне под пятьдесят,
Чтоб ей под... девяносто.)
But even She must older grow
And end Her dancing days,
She can’t go on forever so
At concerts, balls and plays.
One ray of priceless hope I see
Before my footsteps shine;
Just think, that She’ll be eighty-one
When I am forty-nine.