Автор цитат: Инна Кабыш

... где погаснет око Мужа,
там взойдут Глаза Жены.

... А ты ни в чём не виноватый,
а просто ты такой, как есть.
И Тучи грязно-серой ватой
несутся, и числа им несть.
А та, с которою не нужен
тебе весь Мир и весь тот свет,
идёт с другим Сейчас на ужин.
И выбора другого нет.
А я люблю Тебя как дура,
и снова Дождь идёт косой,
и лишь Одна литература
сияет вечною красой.

Кто варит Варенье в июле,
тот Жить собирается с мужем,
уж тот не намерен, конечно,
с любовником тайно бежать.
Иначе Зачем тратить сахар,
и так ведь с любовником сладко,
к тому же в дому его тесно
и негде варенье держать.
<...>
Кто варит варенье в июле
в чаду на расплавленной кухне,
уж тот не уедет на Запад
и в Штаты не купит билет,
тот будет по мёртвым сугробам
ползти на смородинный запах...
Кто варит варенье в России,
тот знает, что выхода Нет.

Не за каждый хватайся гуж,
если дюж...
Отпусти, довольно:
я боюсь, будет бить меня муж,
и ему будет больно.

Сначала жаль только Татьяну,
потому что её не любят,
и Ленского,
потому что его убивают.
А Потом жаль Онегина,
потому что куда страшней,
когда не любят и убивают не Тебя, а ты.
А потом - Ольгу,
потому что самое страшное -
убивать, не замечая, что убиваешь.
А потом - опять Татьяну,
потому что Она любит того, кого убивает.
А потом - опять Онегина,
потому что он Всё-таки жив.
А потом жаль всё: « Наше всё», -
потому что его убили.
А потом жаль всех нас,
потому что мы лишние,
потому что в России Все живые лишние.

- А Почему у Тебя такие большие Глаза?
- Чтобы Лучше Видеть тебя.
- А почему у тебя такие большие уши?
- Чтобы лучше слышать тебя.
Но чтобы лучше видеть и слышать,
нужно иметь не большие глаза и уши,
а большое Сердце.

А батюшка сказал строго,
что ты любишь Мать Больше Бога,
а я возразила, что Бога любят многие,
а маму я одна,
потому что Отец от нас ушёл...

- Ешь, ешь, - сказал управдом с порога. -
Жизнь Есть жизнь.
Крепись, мужайся и держись.
И я подавилась.
Потому что за последние дни Мне столько раз
говорили Эти слова,
что они в меня Больше не лезли.

И они ушли. В свой Рай.
А я осталась в своём. А мама -
теперь я это знала - была в своём.
Нас всех друг у Друга не Было.
И это было несправедливо.
Но рай строится не по справедливости,
а по душе.

Я влюбилась сразу - вся:
вместе с яблоком, которое грызла.

Счастья нет.
Это Ясно давно.
Есть любовь.
И как Следствие - боль.
Так устроена эта юдоль...

Теперь-то я вижу, что Никто не виноват:
ни Вронский, ни свет.
Просто Любовь бывает «тонкая» и «широкая»,
и Анна любила «тонко»,
а где тонко, Там и рвётся.
Широкая любовь - куст,
у неё много ветвей.
Женщина любит мужчину как мужчину,
как нечто противоположное,
как врага, -
это та «ветвь», о которой сказано:
«и к мужу твоему Влечение твоё».
Женщина любит мужчину как собственного
ребёнка,
как живот,
как Часть себя.
Женщина любит мужчину как брата -
как сорок тысяч братьев! -
как родную кровь,
как старшего.
Женщина любит мужчину как родину:
как Медея,
для которой Измена Ясона -
измена родины.
Женщина любит мужчину как хозяина,
ибо сказано:
«и он будет господствовать над тобой».
Женщина любит всем «кустом»,
всею собой:
женой, матерью, рабой.
Анна любит одной «ветвью»:
как любовница.
Это красиво и сильно,
и это вся она:
ей Больше нечем любить.
Любовь Анны не куст, а цветок в вазе:
прекрасный,
благоухающий,
хрупкий,
но без корня и на одном тонком стебле.
Цветок гибнет, потому что он цветок.
Никто не виноват.

Любовь не слепа -
у неё просто Другие Глаза.

Если поезд ушёл, Надо как-нибудь Жить на вокзале:
в туалете, в буфете, под фикусом пыльным, у касс,
ибо нам Небеса это Место и Век навязали,
как вовек полагалось верхам: не спросивши у нас.
Надо ставить заплатки на платья и ставить палатки,
разводить не руками, а кур, хризантемы, костры,
и Писанье читать, и держать свою душу в порядке,
и уехать хотеть за троих, то Есть как три Сестры.