Автор цитат: Дэвид Герберт Лоуренс

- Если Чувство появится, то твой прямой Долг - переспать с этой женщиной, - заключил Мей. - Поступать иначе просто неприлично. Как и в беседе: если тебе интересно, ты выскажешься, иначе просто неприлично.

Женщина хочет, чтобы ее любили, чтобы с ней говорили и чтобы одновременно сгорали от Страсти к ней. Сдается Мне, что Любовь и Страсть Понятия несопоставимы.

Она отчетливо поняла, Почему Люди приглашают друг Друга на Вечеринки, почему до одури слушают Джаз, почему до упаду танцуют чарльстон. Просто это Молодость по-всякому напоминает о себе, а иначе не Жизнь - Тоска смертная!

Никому-то Она не нужна, ни как Мать, ни как Женщина. Какая она женщина, - так, средоточие страхов.

- Но вы Мне очень нравитесь.
- Да? - рассмеялся он. - Вы мне тоже очень нравитесь, так что мы квиты.

Тебе нравится Близость с мужчиной, не спорю. Но ты возводишь эту близость во что-то мистическое, сверхценное. Только затем, чтобы польстить своему тщеславию. Собственное Тщеславие важнее для Тебя во сто крат любого Мужчины и твоей близости с ним.

Полцарства за Нежность! А женщинам Надо не это. Даже тебе - чего уж греха таить. Ты любишь острую любовную игру, но Сердце у Тебя остается холодным, хоть ты и делаешь Вид, что на седьмом небе от счастья. Где твоя нежность ко Мне? Ты относишься ко мне с опаской.

- Вы не забудете мен за этот месяц? - спросила она.
Он опять поднял Глаза и посмотрел на нее в упор.
- Забуду? - переспросил он. - Вы же знаете, Человек Ничего Никогда не забывает. Так что Память здесь ни при чем.

Не избавиться ему от одиночества. Всю Жизнь оно неотступно Рядом! Лишь изредка и ненадолго будет заполняться Пустота в душе. Лишь изредка! И этих мгновений нужно терпеливо дожидаться. А с одиночеством придется смириться, Жить с ним бок о бок. Как придется смиренно дожидается и счастливых минут. Будут и они. Только не нужно торопить.

Ибо что такое Совесть, как не Страх перед обществом или страх перед самим собой.

Способен ли Человек добиться успокоенья
при помощи обычного кинжала?
Ножами, кинжалами, пулями человек способен
Лишь пробить Выход, сквозь который вытечет жизнь.
Но разве это успокоенье? Скажи Мне, разве это успокоенье?
Конечно же Нет! Ибо, как может Убийство, даже убийство себя
Доставить успокоенье?

Достроил ли ты свой корабль смерти?
Строй свой корабль смерти, тебе он будет нужен.
Лютые морозы уже скоро - яблоки посыпятся градом,
почти громовым, на затвердевшую землю.
И смертью пропитан Воздух, как будто запахом пепла
Ах, неужели не чувствуешь ты его?
И в израненном теле испуганная душа
сжавшаяся, дрожащая от холода,
что дует на нее сквозь Раны.

Готов ли ты быть стертым из памяти, вычеркнутым,
Превращенным в ничто?
Готов ли ты быть превращённым в ничто?
Погруженным в забвение?
Если Нет, ты Никогда не сможешь по-настоящему измениться.
Феникс возрождает свою Юность
только когда он сгорает, сгорает живьём,
сгорает дотла, превращаясь в обжигающие хлопья золы.
Вскоре легко зашевелится в гнезде новый маленький комочек
в облаке пуха, словно парящий кусочек пепла.
И вот смотри, он возродил свою юность, будто орёл,
Бессмертная Птица.

Я Никогда не видел, чтобы дикий зверь
себя жалел.
Ведь даже маленькая пташка, замерзнув, с ветки упадет,
но жалости к себе не испытает.