Автор цитат: Иосиф Бродский

Не огорчайся, потому что когда ты ляжешь в землю и замолчишь, ты будешь напоминать собой Время.

Невроз и Депрессия войдут в ваш лексикон; Таблетки - в вашу аптечку.

Пишущий стихотворение Пишет его Прежде всего потому, что стихотворение - колоссальный ускоритель сознания, мышления, мироощущения. Испытав это ускорение единожды, Человек уже не в состоянии отказаться от повторения этого опыта, он впадает в Зависимость от этого процесса, как впадают в зависимость от наркотиков или алкоголя. Человек, находящийся в подобной Зависимости от языка, я полагаю, и называется поэтом.

Проклятый Дар всепонимания, а следовательно всепрощения.

Если это Время Года и не всегда усмиряет Нервы, оно все-таки подчиняет их инстинктам: Красота при низких температурах - настоящая красота.

Все таковы. Да, все Слова, стихи,
Вы бродите средь нас, как чужаки,
Но в то же Время Близкие друзья:
Любить нельзя и умирать нельзя,
Но что-нибудь останется от нас,
Хотя б Любовь, хотя б в Последний раз,
А, может быть обыденная грусть,
А, может быть, одни названья чувств.

Всякое Наблюдение страдает от личных качеств наблюдателя.

Воля благая в человеке видна издали.

Бесчеловечность всегда проще организовать, чем что-либо другое. Для этих дел Россия не нуждается в импорте технологий.

Если Искусство чему-то и учит (и художника - в первую голову), то именно частности человеческого существования. Будучи наиболее древней - и наиболее буквальной - формой частного предпринимательства, оно вольно или невольно поощряет в человеке именно его Ощущение индивидуальности, уникальности, отдельности - превращая его из общественного животного в Личность. Многое можно разделить: Хлеб, ложе, Убеждения, возлюбленную - но не стихотворение, скажем, Райнера Марии Рильке. Произведения искусства, литературы в особенности и стихотворение в частности обращаются к человеку тет-а-тет, вступая с ним в прямые, без посредников, Отношения. За это-то и недолюбливают искусство вообще, литературу в особенности и поэзию в частности ревнители всеобщего блага, повелители масс, глашатаи исторической необходимости. Ибо Там, где прошло искусство, где прочитано стихотворение, они обнаруживают на месте ожидаемого согласия и единодушия - Равнодушие и разноголосие, на месте решимости к действию - невнимание и брезгливость.
Иными словами, в нолики, которыми ревнители общего блага и повелители масс норовят оперировать, искусство вписывает "точку-точку-запятую с минусом", превращая каждый нолик в пусть не всегда привлекательную, но человеческую рожицу.

Лучший Способ оборониться от обиды - это не уподобляться обидчику.

Люди рождены друг для Друга. Поэтому или вразумляй, или же терпи.

Страну в Долг загнать - куда более надежная Форма оккупации, чем войска вводить.

Мне не Хочется распространяться на эту тему, не хочется омрачать этот Вечер мыслями о десятках миллионов человеческих жизней, загубленных миллионами же, - ибо то, что происходило в России в первой половине XX века, происходило до внедрения автоматического стрелкового оружия - во Имя торжества политической доктрины, Несостоятельность которой уже в том и состоит, что Она требует человеческих жертв для своего осуществления. Скажу только, что - не по опыту, Увы, а только теоретически - я полагаю, что для Человека, начитавшегося Диккенса, выстрелить в себе подобного во имя какой бы то ни Было Идеи затруднительнее, чем для человека, Диккенса не читавшего. И я говорю именно о чтении Диккенса, Стендаля, Достоевского, Флобера, Бальзака, Мелвилла и т. д., т. е. литературы, а не о грамотности, не об образовании. Грамотный-то, образованный-то Человек вполне может, тот или иной политический трактат прочтя, убить себе подобного и даже испытать при этом Восторг Убеждения. Ленин был грамотен, Сталин был грамотен, Гитлер тоже; Мао Цзедун, так тот даже Стихи писал; список их жертв, тем не менее, Далеко превышает список ими прочитанного.