Автор цитат: Роберт Силверберг

Вы можете сказать, что для восстановления планеты требуется гораздо Больше душевных усилий, чем для ее разрушения, но вы будете неправы.

Искусство облагораживает и возвышает Души тех, Кто его понимает.

Гордыня - не просто Грех: это Глупость.

Планета очищает сама себя. Это нужно помнить в те моменты, когда мы бываем слишком довольны собой. Процесс исцеления естествен и неизбежен. Действие ветра и дождя, приливы и отливы, могучие реки, прочищающие задушенные, вонючие озера, - Все это естественные ритмы, здоровые проявления вселенской гармонии.

Никто искренне и полностью не верит, что умрет, что бы он Там ни думал. Вы можете принимать Смерть тут, снаружи, но вы не принимаете её на клеточном уровне обмена веществ и деления клеток. Ваше Сердце не перестает биться в тридцатилетнем возрасте, и оно знает, что Никогда не перестанет. Ваше Тело работает, как трехсменная фабрика, производя кровяные тельца, лимфу, семя, слюну, Все точно Вовремя, и ваше тело знает, что так будет всегда. И ваш Мозг, который воспринимает себя центром великой драмы, где Звезда - Лью Николс, целая Вселенная, огромная коллекция собственности, все, что происходит, происходит вокруг ВАС, в Связи с ВАМИ, с ВАМИ как центром и осью, вокруг которой все вращается. И Если вы идете к кому-нибудь на свадьбу, то эта Сцена называется не « Свадьба Дика и Джуди», а «Лью Николс на чьей-то свадьбе». И если политик становится президентом, это не « Пол Куинн становится президентом», а « Переживания Лью Николса по поводу становления Пола Куинна президентом». И если звезда взорвется, то заголовок будет не « Образование новой Звезды», а «Вселенная Лью Николса потеряла свою звезду», и так далее. И так с каждым. Каждый - Герой огромной драмы существования. Дик и Джуди тоже выполняют Роль звезд в своих головах, и Пол Куинн, и каждый из вас знает, что если он умрет, то погаснет целая вселенная, как выключенный Свет. Это невозможно. И поэтому вы не собираетесь умирать. Вы уверены, что вы - исключение.
Nobody genuinely and fully believes he's going to die, whatever he may think he thinks. You may accept it up here on top, but you don't accept it on the cellular level, down on the level of metabolism and mitosis. Your heart hasn't missed a beat in thirty-odd years and it knows it never will. Your body goes merrily along like a three-shift factory manufacturing corpuscles, lymph, semen, saliva, round the clock, and so far as your body knows it always will. And your brain, it perceives itself as the centre of a great drama whose star is Lew Nichols, the whole universe just a giant collection of props, everything that happens happening around you, in relation to you, with you as the pivot and fulcrum, and if you go to somebody's wedding the name of that scene isn't Dick and Judy Get Married, no, it's Lew Goes to Somebody's Wedding, and if a politician gets elected it isn't Paul Quinn Becomes President, it's Lew Experiences Paul Quinn Becoming President, and if a star explodes the headline isn't Betelgeuse Goes Nova but Lew's Universe Loses a Star, and so on, the same for everyone, everyone the hero of the great drama of existence, Dick and Judy each in starring roles in their own heads, Paul Quinn, maybe even Betelgeuse, and each of you knows that if you were to die the whole universe would have to wink out like a switched-off light, and that isn't possible, so therefore you aren't going to die. You know you're the one exception.

Потребность друг в друге - это одно, а Моногамия - совсем другое. И Если первое Всё ещё существует, хоть и подвергается эволюции, то последнее - что-то вроде додо или и трилобита.
But monogamy is one thing and chastity is another, and if the former still exists, however metamorphosed by the evolutions of the era, the latter is one with the dodo and the trilobite.

Я чувствовал, что он будет президентом, Если уже не в двухтысячном году, то четыре Года спустя обязательно. Но одного предсказания недостаточно. Я играл президентством Куинна, как мальчик играет собой, возбуждая себя идеей, манипулируя ею так, чтобы доставить себе Удовольствие, получить удовлетворение.
Скажу по секрету, меня смущало это поспешное Планирование. Я не хотел, чтобы Люди с холодным умом, такие как Мардикян и Ломброзо знали, что я уже опутан мастурбическими фантазиями по поводу блестящего будущего нашего героя, хотя я предполагал, что они и сами были увлечены подобными мыслями.
I felt him as President, if not in 2000 then four years later. But merely making the prediction wasn't enough. I played with Quinn's presidency the way a little boy plays with himself, exciting myself with the idea, manipulating pleasure for myself out of it, getting off on it.
Privately, secretly - for I felt abashed at such premature scheming; I didn't want cold-eyed pros like Mardikian and Lombroso to know I was already enmeshed in misty masturba-tory fantasies of our hero's distant glowing future, though I suppose they must have been thinking similar thoughts themselves by then...

Юношеский Цинизм является, главным образом, защитой против страха.
Adolescent cynicism is mainly a defence against fear.

Казалось, я чувствовал, что в этом случайном, капризном космосе мы только по счастью выживаем ежечасно, тем более, ежегодно, так как в любой Момент Солнце неожиданно может стать новой звездой, либо Мир, взорвавшись, превратится в гигантскую студенистую массу.
I think I once felt that in this random, capricious cosmos we're lucky to survive from hour to hour, let alone from year to year, because at any moment, without warning or reason, the sun might go nova or the world turn into a great blob of petroleum jelly.

- По словам Гомера, Люди предпочитают Сон, Любовь, Пение и Танцы, - заметил сладкоголосый, учтивый Гете. - Но всегда найдутся возлюбившие войну.

Чтобы заниматься искусством, Она должна чувствовать себя как бы укоренившейся в землю. Нити, поднимающиеся из поверхности планеты, проникают в её Тело, прорастают в нем, подключаясь к её нервам. И по мере вращения земного шара из её сияющего и всеобъемлющего тела высвобождаются образы. По крайней мере, так говорит она сама.
To practice her art she must feel rooted to the earth. Strings rising from the planet's core, entering her body, snaking into her slot, slipping through the openings of her nipples. And then tugging. As the world turns, the imagery is wrenched from her blazing distended body. Or so she says.