- Зинаида, а, Зинаид.
- Да, папа.
- Ты когда нынче домой заявилась, а?
- Не помню, пап.
- Не помнишь? А я вот помню. В третьем часу, вот когда. И где ж ты обреталась, интересно узнать? Ну, так вот. Ни в какой библиотеке для виду ты работать не будешь, вот так. Ни на какие вторые
Экзамены в
Город весной не поедешь, раз первые провалила.
- Анискин, да что ты,
Отец?
- А ты,
Мать, помолчи, помолчи! Так вот, родное мое дитятко, снимай-ка юбчоночку-клёш, да отваливай работать в
Колхоз! А ты, мать, кончай-ка их кормить, надрываться! Они, мать, суп не едят! Унеси масло, когда сало
Есть. И к едрене Фене консервы неси, когда
Рыба на столе! Повидлу! Повидлу с глаз долой! Меня
Совесть берет, Зинаида, когда я с разными лодырями спорюсь, а ты, родная
Дочь, хуже тех людей.
Мне совестно людям в
Глаза глядеть.
Если ты
Завтра же в колхозе работать не будешь, да если я еще раз угляжу, как по утреннему времени у
Тебя из кофточки груди торчат, если еще раз услышу про молодое
Поколение... Скройся с глаз моих, Зинаида.