Книга: Мои воспоминания

Но, Конечно, самое Интересное - нырять на Большом барьерном рифе. Как магометанин должен совершить хадж в Мекку, так подводник должен хоть раз в Жизни погрузиться на Большом барьерном рифе.

Что роднит ученого и художника, изобретателя и артиста? Что роднит всех людей, отдающих себя творчеству? Непрерывный Поиск нового - новых форм и новых фактов, новых закономерностей и новых средств выразительности. Их всех роднит Стремление постичь то, чего ещё Никто не знает, показать своим современникам и потомкам Мир таким, каким его никто до сих пор не мог Видеть.

Действительно, Музей - это замечательное Место для съёмки, и когда зашел Разговор о Плисецкой, то я подумал, что Хорошо Было бы снять её в Эрмитаже. Но Майе не подходит Эрмитаж, Она не Женщина XVIII века, её Надо снимать в другом интерьере, и тогда Мне пришло в голову сделать это в Пушкинском музее. <...> Меня не так пугал разговор, как то, что я должен двигаться - по длинной лестнице о трёх маршах, долго идти с великой танцовщицей, которая движением может выразить Всё, но мне помочь не может. Мгновение съёмки приближается. Наконец Команда: «Мотор!» Мы пошли. Я ужасно волновался, однако чувствую, что Майя Михайловна идёт так, как надо, - она это умеет и делает Лучше всех. Я уже смелее иду Рядом и веду так называемую непринужденную беседу. К счастью, Звук не записывался, только проход. Мы доходим до середины лестницы, и вдруг - «Стоп!» Нас остановили: из бокового входа появилась уборщица с ведром и веником. Кадр был нарушен. Нас вернули на исходную позицию, Все были расстроены: съёмка начинается с накладки. Надо идти снова, теперь нам уже легче и у нас Есть о чём поговорить. Майя мне рассказывает, что аналогичная История у нее была на съемках фильма в русской деревне. Режиссером был француз. Во Время съемок на заднем плане появился некий незапланированный Персонаж. Режиссер остановил камеру и попросил через переводчика сказать, что, мол, прошу господина на заднем плане покинуть съёмочную площадку. Переводчик через громкую Связь это объявляет - Ноль внимания. Режиссер вновь настоятельно просит господина покинуть площадку. Снова ноль внимания. Тем временем мы продолжаем подниматься наверх, мы уже совсем близко от камеры. Тогда переводчик берет Дело на себя, и говорит: «Эй ты Там, иди отсюда на…» - и это мне Майя рассказывает Громко, чётко артикулируя. Я к ней поворачиваюсь и говорю: «Знаете, Майя, Один процент наших зрителей - глухонемые, которые умеют читать по губам…» И под эту реплику мы вышли из кадра. Этот кадр так и поставили в передачу, и мы получили десятки писем от глухонемых: «Как вы разрешили Майе Плисецкой так Выражаться на Центральном телевидении!»

Мы смонтировали две передачи о том, как спасти страну при помощи инноваций и коренных изменений. <...> В Понедельник Было заседание коллегии Госплана, посвященное экономике Сибири, на которое был приглашен Аганбегян. Выступал Байбаков, и половина его выступления была посвящена проклятиям в Адрес Аганбегяна, ну и частично - меня. Он говорил, что передача эта - совершенно безответственное Дело, мы раскрыли государственную тайну, дезинформировали советский Народ о состоянии нашей экономики, совершив идеологическую диверсию. В результате было организовано две комиссии: Одна - со стороны КГБ - по вопросу разглашения государственной Тайны, а вторая - со стороны ЦК - об идеологической ошибке на центральном телевидении. Приходят Эти комиссии, а им предъявляют полную стенограмму передачи с визой и печатью Госплана! Правая рука не знает, что делает левая! И ведь Никто не требовал от нас этой визы, просто у меня было счастливое Прозрение. Началось Расследование комиссий. <...> Когда Надо было подводить черту под расследованием комиссий, нас - меня и Николаева - вызвали к зампреду Гостелерадио Владимиру Ивановичу Попову. Я его знал, мы с ним в Теннис играли. Мы явились к нему в кабинет, и он стал нам выговаривать, как мальчишкам, которые спалили физкабинет, перебили окна и вообще сделали что-то совершенно неподобающее. «Как вы безответственны! Страна в таком положении! Зачем вы лезете в экономику? Рассказывайте Лучше про свои галактики и одуванчики». <...> Когда мы пошли к выходу через весь громадный кабинет с двойными дверями, он пошел нас провожать, непонятная такая куртуазность. И когда я уже выходил из комнаты, Попов меня похлопал по плечу и говорит: «Знаешь, Сергей, вы Все Правильно сделали». Время было тогда непонятное, у власти был Черненко.

Меня часто спрашивают, была ли у нас Цензура. И была и не была. Я уже рассказывал, как была устроена цензура при Галилее. Так вот, точно так же Было и у нас. Надо было представить своего рода клятвенное заявление, что в материалах Нет Ничего противного вере и Отечеству, и ещё заявление специальной комиссии экспертов, что передача удовлетворяет таким-то требованиям. Этих требований был целый том, и эксперты знали их в той области, за которую отвечали. Я помню, например, что нельзя было показывать в кадре половозрелых крабов. Потому что тогда было Разное Законодательство, касающееся ползающих и плавающих морских тварей. Пока крабы плавают, они Рыбы, а когда они ползают, то это другое. И поскольку половозрелые крабы могут и ползать и плавать, становится непонятно, что это такое и какие Правила к ним применимы. Я столкнулся с этим, потому что в нашем подводном фильме были крабы. Когда меня пригласили работать на Телевидение, Мне сказали: «Вы Всё знаете про половозрелых крабов и прочее, и вы должны сами за всё отвечать, а мы будем за вами Смотреть». Это самая разумная Система, и у меня практически Никогда не было серьёзных затруднений с цензурой, разве что Один раз с военными, когда я рассказывал про ускорители, тогда мощные ускорители рассматривались как космическое Оружие. Мне сказали: «Вы нарушили, нельзя было об этом рассказывать». - «Ну, покажите, что именно было нельзя Говорить?» - «Нет, не можем, это Секрет». На этом мы и разошлись. Такие были Времена.

Мы начали беседу. Она длилась немногим более часа и представляла исключительно интересный и поучительный Разговор двух опытнейших знатоков своего Дела. Оба, и Леонтьев и Иноземцев, были абсолютно точны в своем разговоре. Основной Смысл состоял в том, что Есть две экономики: плановая - директивная, и рыночная. Василий Васильевич предложил красивый Образ: рыночная Экономика - это парусный корабль в открытом Море. Если положиться только на Ветер, корабль занесет совсем не туда, куда нужно. Искусство капитана в том и состоит, чтобы, используя стихийную силу ветра, направить корабль по верному пути. В этом был его главный тезис - управляемая рыночная экономика.

При подготовке Книги [« Жизнь науки»] у меня возникали Сомнения, следует ли затрагивать в ней Казнь Лавуазье. Лев Андреевич [Арцимович] считал, что даже о неприятных событиях прошлого Надо писать прямо, давая им чёткую оценку, уметь Видеть Главное и быть выше мелких страстей. Он так сформулировал заключительный этап в биографии великого химика: «В период якобинской диктатуры Лавуазье Вместе с 27 другими откупщиками был арестован. Он был приговорен трибуналом к смертной казни и через три дня, 8 мая 1794 Года, гильотинирован, несмотря на Все попытки Жены и влиятельных Друзей спасти ученого. Лагранж, присутствовавший на казни своего Друга, заметил: «В Один Момент мы лишились головы, и пройдет, быть может, ещё 100 лет, Пока появится ещё такая». При вынесении приговора судья, движимый, по-видимому, ещё и чувством личной мести, заявил, что «республика не нуждается в учёных, и Правосудие должно идти своим чередом».

Другой Случай был в Германии, в Мюнхене. Там Есть замечательный Музей «Deutsches Museum» («Немецкий музей»), музей Истории науки и техники, доказывающий очень точно, что Германия - Родина слонов. Его в конце XIX века основал Доктор Мюллер, он говорил, что каждый немецкий мальчик должен обязательно хотя бы раз побывать в «Немецком музее». Это действительно Храм науки, оплот немецкой науки и техники, так, закону Ома посвящен целый зал. Наш Политехнический музей - это в некотором роде копия «Немецкого музея», он даже внешне очень похож на него. В этом музее я искал портреты немецких ученых, в частности хотел найти Эйнштейна, но обнаружил лишь две жалкие фотографии. Я спросил хранителя, Почему? «Ну, вы понимаете, были Обстоятельства...» А ведь это уже 1972 Год!

Любопытный эпизод: Мне нужен был Портрет Гука - современника Ньютона, который написал книгу об основах микроскопии «Микрография». Ищу в литературе - нигде портрета Гука Нет. Хотя иконография Ньютона - его современника - содержит 37 портретов. А Гука - нет. Я написал в Лондонское Королевское Общество, которое Гук основал. Мне ответили, да, действительно, портретов Гука нигде нет, ни скульптурных, ни живописных, потому что когда тот умер, Ньютон, который в то Время был президентом Королевского общества, велел Все его портреты сжечь. Пришлось поместить вместо портрета Гука титульный лист его сочинения. Ньютон вообще был несносным человеком: не терпел Никого Рядом с собой. Поэтому не создал школы, был Один - и Всё. Это привело к тому, что английская Наука после Ньютона пришла в Упадок на весь XVIII Век. Ньютон очень долго прожил, Больше 80 лет, и под Конец Жизни занялся теологией, причём это Было очень похоже на Ересь: он усомнился в догмате Троицы. В то время в Англии шли Борьба с папством и Утверждение англиканской церкви, и тех, Кто допускал малейшую критику церкви, немилосердно истребляли - это было как троцкизм у нас. Ньютон жил и работал в Кембридже, Друзья понимали его Значение и перевели его в Лондон, где они могли присмотреть, чтобы он не слишком вдавался в вольномыслие. Его назначили членом Парламента, он выступил только раз, попросив закрыть Окно, из которого дуло. Потом его как абсолютно честного Человека сделали директором монетного двора. Талант Ньютона проявился и на этом поприще: он укрепил денежное Обращение, и при нём чуть ли не в пять раз увеличилось Производство монет и по его экспертизе семь фальшивомонетчиков были повешены. Но науку он подавил, считая, что он уже всё сделал, и больше Ничего не Надо.

Когда Ленин изгнал из страны на пароходе сто философов и обществоведов, которые его не устраивали по идеологическим соображениям, Все кричали: ах, какой Ужас, что он сделал! А когда десятки тысяч первоклассно образованных ученых вынуждены были покинуть страну, это не сочли чрезвычайным событием. Почти все среднее Поколение ученых выбито.

На экзаменах бывали Разные анекдотические случаи. <...> Как-то раз чуть ли не целый поток решил задачу с одинаковой ошибкой. Было очевидно, что произошла утечка информации. Мы стали выяснять, в чем Дело, и обнаружили, что Студенты наладили радиосвязь и передавали Решение Задачи по Радио. Такая целая Операция. Через несколько часов после конца экзамена в МФТИ приехала грозная комиссия, вооруженная какими-то специальными аппаратами. Оказалось, в КГБ прослушали сигнал, который содержал всякие технические подробности, как-то проследили, где мы находимся, и прибежали искать злоумышленников.

Мы плавали вокруг острова Путятин. Этот Остров назван в Честь вице-адмирала Путятина, который в середине XIX века присоединил к российской империи залив Петра Великого и положил Начало торговым и дипломатическим отношениям с Японией. <...> Приехав на Место, мы выяснили, что нам ловить кальмаров совершенно бессмысленно: их Там ловят тоннами. Этой белковой пищей кормят лисиц на зверофермах. Более того, Один раз я решил попробовать поймать кальмара. Я забрался в Сеть, которой их ловят, но не смог Увидеть ни одного кальмара. Они моментально маскируются под Окружающие Условия и становятся прозрачными, я чувствовал, как они мимо меня прошмыгивают, но Ничего не видел. Их ловить - это Все равно, что ловить стрижей сачком, летая на воздушном шаре. И мы сосредоточились на съемках Кино.

Был чудесный День, прозрачная даль поля, где по стерне нам предстояла Охота на перепелок. Они прилетали на сжатое поле и питались зерном перед перелетом на юг. При этой классической охоте, стрелки идут по полю, а перед ними челноком бегает собака, вспугивая дичь, которую стреляют влет. Я шел позади академиков, которым еще предстояло получить Нобелевские премии. Вдруг Все переменилось. Впереди появился Заяц. Той бросился за ним. Следом побежали охотники, на ходу перезаряжая ружья с бекасинника на четвертый номер дроби, я же был замыкающим. Собака уже нагоняла зайца, когда он вдруг устремился к телефонному столбу, стоящему посреди поля. Тут заяц обратился в кошку и ловко забрался на самую вершину столба. По-видимому, кошка мышковала на поле, куда Мыши были привлечены тем же зерном, что и перепелки.

Я вообще считаю, что скрывать что-то путем цензурных мероприятий бессмысленно: Люди Всё равно узнают, но «испорченный Телефон» часто приводит к превратным представлениям об окружающем мире, а имея прямой доступ к материалам, вы гораздо Лучше понимаете, что происходит.