Книга: Властелин Колец. Страница 1

Горе его не забудется, но оно не мрачит, а умудрит его.

На Изенгард! Пусть грозен он, стеной гранитной осажден,
Пусть щерит черепной Оскал за неприступной крепью скал, -
Но мы идем крушить гранит, и Изенгард не устоит!
Горит кора, обуглен ствол, бушует Лес и мрачен дол -
Обрушим своды и столбы стопой разгневанной судьбы!
Идем под барабанный гром,
Идем-грядем, судьбу несем.

Арагорн очень обрадовался лодкам. Остальные Хранители тоже приободрились. Впереди их ждали Великие опасности, в этом ни Один из них не сомневался; ну а все-таки плыть навстречу опасностям гораздо приятней, чем тащиться пешком.

Зло непрерывно порождает зло, независимо от того, Кто принес его в Мир.

Меня бы отсюда и пирогом не выманить - да ведь Никто за нас Наше Дело не сделает, а значит Пора собираться в дорогу. Потому что, как любил Говорить Мой старик, сидя сиднем Дела не сделаешь.

Они ведь не хотят никаких перемен, а тут и захочешь, так Ничего не изменишь. У них даже Завтра Никогда не бывает: просыпаешься утром - опять сегодня... Если вы понимаете, про что я толкую.

Надеюсь, наши невзгоды и горести хотя бы на Время канут в Небытие.

Во всяком случае за Поступки Гэндальфа можно винить лишь Гэндальфа!

Как ему хотелось повернуть Время вспять!

Береженого, как известно, и Судьба бережет. Никто из нас не знает своей судьбы - но мы всегда надеемся на Лучшее.

Я люблю полюбоваться на метель из окошка, утречком, лежа под теплым одеялом.

Сэм поправил вещевой мешок и принялся вспоминать, Все ли он взял: котелки, чтоб готовить на привалах еду (мудрые-то, они про это не думают), коробочку с солью ( Никто ведь не позаботится), хоббитанский табак (эх, мал запасец), несколько пар шерстяных носков ( Главное в дороге - теплые Ноги) и Разные Мелочи.

О Жизни думаю былой -
И о цветенье лет,
Когда очередной зимой
Снега засыплют след
Моих прижизненных забот
И прерванных затей,
А Мир ворота распахнет
Для будущих людей.

Дни незаметно уходили в Прошлое, и на смену осени подступала Зима. Ветерок, подувающий с Мглистых гор, постепенно наливался знобящим холодом, сухо шуршала облетающая листва, и выцветала серебристая синева неба.