Книга: Заговор равнодушных

Вредно давать волю языку. Поменьше говори, побольше слушай.

Когда людей бросает годами в Разные стороны, это должно в конце концов создать между ними известное Отчуждение...

Если мы так долго оставались мужем и женой, то, скорее всего, именно потому, что большую Часть этого времени прожили раздельно.

Лица часто обманывают, Руки не обманывают Никогда.

За окнами, прихрамывая и задыхаясь, бежит Германия. Навстречу транзитным экспрессам Она бежит не так. На международных олимпиадах каждой стране лестно блеснуть. Но Кто хочет узнать подлинный Бег страны, должен изучать его на провинциальных состязаниях.

Нигде так быстро не разговоришься с людьми, как в поезде, в тюрьме и в пивной.

Поезда идут на Север средь седых слегка лесов. Поезда идут на Запад. Поезда идут на юг. Поезда вращают землю, точно белка колесо. Танец начат. Сосны скачут. Люди плачут и поют.

На пассажиров, сидящих в поезде, гравитационное поле действовало по-своему: по мере движения они начинали тяготеть друг к другу. Оторвавшись на Время от земли, они сразу становились общительнее и отзывчивее. Они пили Чай или Вино из одной кружки с незнакомыми людьми, делились с ними своими заботами и огорчениями, сочувственно выслушивали бесконечные рассказы спутников, услужливо бегали на станциях опускать в ящик чужие Письма, баюкали чужих ребят, плакали над чужим горем и радовались чужой удаче...

Весь земной шар, как гигантский хоккейный матч, был обмотан постромками рельсов. На сотни тысяч километров тянулись они через поля и овраги, продирая густую шерсть лесов и набухая рубцом на незащищенной плеши пустынь. Поэты сравнивали их с щупальцами спрута, зажавшего в своих объятиях землю. Ученые сравнивали их с системой кровеносных сосудов.

В поездах ехали десятки миллионов людей, с паспортами и без, с билетами и без билетов. Люди ехали за хлебом, за работой, торговать, жениться, разводиться, рожать, хоронить родственников, навещать знакомых, лечиться, отдыхать на курортах, заниматься зимним спортом, шпионажем, дипломатическими переговорами, учебой, охотой, представительствовать, взламывать несгораемые шкафы, резать пациентов, развратничать, продуваться в рулетку, щелкать фотоаппаратами.

Я знаю, это мы - вот я и Все те, Кто, как я, чуждался Политики, кто пытается еще Сейчас соблюсти преступный нейтралитет, - повинны в катастрофе, которая постигла Германию! Я так и озаглавлю мою книгу: " Заговор равнодушных". Я докажу им, что только с их молчаливого согласия возможно это беспримерное торжество низости, тупоумия и злодейства.

Когда же наступили давно обещанные "ночи длинных ножей", мирные граждане, спасенные Гитлером от разрухи, благоразумно заперлись в квартирах, плотно занавесив окна. Они старались не выглядывать даже на лестницу, по которой коричневые преторианцы "красивого Адольфа" волокли вниз окровавленных марксистов и евреев, помышляющих о попытке к бегству.
Берлин выглядел в Эти дни, как Город, сломленный долгой осадой, после вступления в него неприятельских войск. По улицам холодным сквозняком дул Страх.

Мифический "летучий голландец", поджегший рйхстаг с партбилетом коммуниста в кармане, тоже не вызывал в них особого доверия. Таково Было их личное Мнение, и они были достаточно интеллигентны, чтобы держать его при себе.

Террор террору рознь: священная Цель защиты законного порядка оправдывает Все Средства.