Книга: Дневники. Страница 3

Плакал над отчётом о суде над двадцатитрехлетней Марией Абрахам, задушившей из-за Нужды и голода девятимесячную Дочь Барбару мужским галстуком, который Она носила вместо подвязки и сняла с Ноги. Совершенно банальная История.

Объят отчаянным холодом, измененное Лицо, загадочные Люди.

Какой я? Жалкий я. Две дощечки привинчены к моим вискам.

Пограничную зону между одиночеством и общением я пересекал крайне редко, в ней я обосновался даже более прочно, чем в самом одиночестве.

Я не думаю, будто Есть Люди, чье внутреннее Состояние подобно моему, тем не менее я могу представить себе таких людей, но чтобы вокруг их головы Все Время летал, как вокруг моей, незримый ворон, этого я себе даже и представить не могу.

Возможное Счастье Все Больше становится невозможным.

Последнее Воспоминание о ней - неприязненная гримаса, которую Она сделала, когда я в прихожей ее дома не удовольствовался поцелуем через перчатку, а расстегнул ее и поцеловал руку.

... Все вредное находит подкрепление во Мне самом. Наконец, я ведь становлюсь старше, Перемены даются все труднее. И во всем этом я вижу большое Несчастье для себя, которое обещает быть долгим и безысходным; мне предстоит тащиться сквозь Годы, получая свое жалованье и становясь все более грустным и одиноким, Пока хватит сил выдержать.

Однообразие, размеренность, удобство и несамостоятельность моего образа Жизни цепко держат меня и заставляют оставаться на том месте, где я оказался.

Пуст, как ракушка на берегу, которую может раздавить нога любого прохожего.

Различные формы нервозности. Мне кажется, Шум уже не будет мешать мне. Правда, я Сейчас не работаю. Правда, чем глубже копаешь себе яму, тем тише становится, чем менее пугливым становишься, тем тише становится.

... поэтому неправильно Говорить, будто я познал Слова "я люблю Тебя", я познал лишь тишину Ожидания, которую должны были нарушить мои слова "я люблю тебя", только это я познал, Ничего другого.

Ты не можешь Ничего достичь, выходя из себя. Но что еще ты потеряешь, оставаясь в очерченном тобой круге? На это я отвечу следующее: Лучше позволю избивать себя в этом круге, чем самому избивать кого-то вне его. Но где, Черт возьми, этот круг? Некоторое Время я видел его на полу словно мелом нарисованным, теперь же он лишь витает вокруг меня, да и не витает даже.

У моих хороших состояний Нет времени и прав для естественного развития; у плохих же, напротив, их Больше, чем требуется. Сейчас я страдаю от такого состояния с девятого числа, почти десять дней, как можно высчитать по дневнику. Вчера я снова лег в Постель с пылающей головой, и хотел уже порадоваться, что Плохое Время окончилось, и уже начать бояться, что буду Плохо спать. Но это прошло, я спал довольно Хорошо, а бодрствую плохо.