Книга: Самопознание

Любви присущ глубокий внутренний трагизм, и не случайно Любовь связана со смертью. Существует трагический Конфликт любви и творчества. Эта Тема гениально выражена Ибсеном. Мне всегда казалось странным, когда Люди говорят о радостях любви. Более естественно Было бы, при более глубоком взгляде на Жизнь, Говорить о трагизме любви и печали любви. Когда я видел счастливую любящую пару, я испытывал смертельную Печаль. Любовь, в сущности, не знает исполнившихся надежд. Бывает Иногда сравнительно Счастливая семейная жизнь, но это счастливая Обыденность. <...> Но бывает, хотя и не часто, необыкновенная любовь, связанная с духовным смыслом Жизни.

Счастье не может быть объективировано, к нему неприменимы никакие Измерения количества, и оно не может быть сравниваемо. Никто не знает, что делает другого Человека счастливым или несчастным.

Человеческое Сознание перерождается, когда им овладевает идолопоклонство. Коммунизм как Религия, а он хочет быть религией, Есть Образование идола коллектива. Идол коллектива столь же отвратителен, как идол государства, нации, расы, класса, с которым он связан. Но социально в коммунизме может быть Правда, несомненная правда против лжи капитализма, лжи социальных привилегий. Ложь коммунизма есть ложь всякого тоталитаризма. Тоталитарный коммунизм есть лжерелигия.

Существование вечного ада означало бы самое сильное Опровержение существования Бога, самый Сильный аргумент безбожия. Зло и Страдание, ад в этом времени и этом мире обличает недостаточность и неокончательность этого мира и Неизбежность существования иного мира и Бога. Отсутствие Страдания в этом мире вело бы к довольству этим миром, как окончательным. Но страдание Есть лишь Путь Человека к иному, к трансцендированию.

Человеческое Сознание очень зависит от социальной среды, и Ничто так не искажало и не затемняло чистоту христианского Откровения, как социальные влияния, как перенесение социальных категорий властвования и рабства на религиозную Жизнь и даже на самые догматы. И Священное Писание Есть уже преломление откровения Бога в ограниченной человеческой среде и ограниченном человеческом языке. Обоготворение буквы Писания есть Форма идолопоклонства. Поэтому научная библейская Критика имеет освобождающее и очищающее Значение.

Бог открывает Себя миру, Он открывает Себя в пророках, в Сыне, в Духе, в духовной высоте Человека, но Бог не управляет этим миром, который Есть отпадение во внешнюю тьму. Откровение Бога миру и человеку есть откровение эсхатологическое, откровение Царства Божьего, а не царства мира. Бог есть Правда, Мир же есть Неправда. Но неправда, Несправедливость мира не есть Отрицание Бога, ибо к Богу неприменимы наши категории Силы, власти и даже справедливости.

... Примат субъекта над объектом, противление детерминизму конечного и устремление к бесконечному, Неверие в достижение совершенства в конечном, Интуиция против дискурсии, антиинтеллектуализм и Понимание познания как акта целостного духа, Экзальтация творчества в человеческой Жизни, Вражда к нормативизму и законничеству, противоположение личного, индивидуального власти общего.

... Субъективное объективно, объективное же субъективно, ибо субъект Есть Создание Бога, объект же есть создание субъекта. Субъект есть нумен, объект же есть феномен.

Свобода моей совести Есть абсолютный догмат, я тут не допускаю споров, никаких соглашений, тут возможна только отчаянная Борьба и Стрельба.

Есть несоизмеримость между женской и мужской любовью, несоизмеримость требований и ожиданий. Мужская Любовь частичка, Она не захватывает всего Существа. Женская любовь более целостна. Женщина делается одержимой. В этом смертельная Опасность женской Любви. В женской любви есть Магия, но она деспотична. И всегда есть несоответствие с идеальным женским образом.

Половая Любовь и Борьба за преобладание и Могущество наполняют то, что называют "жизнью".

У меня очень сильное Воображение, гипертрофия воображения, и именно вследствие этого Невозможность удовольствоваться какой-либо действительностью и реальностью.

Действительности противостоит Мечта, и мечта в каком-то смысле реальнее действительности.

Я Никогда не мог признать никакого Учителя и руководителя занятий. В этом отношении я автодидакт. Во Мне не Было Ничего педагогического. Я понимал Жизнь не как Воспитание, а как борьбу за свободу.