Книга: Тарас Бульба

Да разве найдутся на свете такие огни, Муки и такая Сила, которая бы пересилила русскую силу!

Прямо под самое Сердце пришлась ему Пуля, но собрал старый весь Дух свой и сказал: "Не жаль расстаться с светом. Дай Бог и всякому такой кончины! Пусть же славится до конца века Русская Земля!" И понеслась к вышинам Бовдюгова Душа рассказать давно отошедшим старцам, как умеют биться на Русской земле и, еще Лучше того, как умеют умирать в ней за святую веру.

А поворотись-ка, Сын!

Знаю, подло завелось теперь на земле нашей; думают только, чтобы при них были хлебные стоги, скирды да конные табуны их, да были бы целы в погребах запечатанные меды их. Перенимают Черт знает какие бусурманские Обычаи; гнушаются языком своим; свой с своим не хочет Говорить; свой своего продает, как продают бездушную тварь на торговом рынке. Милость чужого короля, да и не короля, а паскудная милость польского магната, который желтым чеботом своим бьет их в морду, дороже для них всякого братства. Но у последнего подлюки, каков он ни Есть, хоть весь извалялся он в саже и в поклонничестве, есть и у того, братцы, крупица русского Чувства. И проснется оно когда-нибудь, и ударится он, горемычный, об полы руками, схватит себя за голову, проклявши Громко подлую Жизнь свою, готовый муками искупить позорное Дело. Пусть же знают они Все, что такое значит в Русской земле товарищество! Уж Если на то пошло, чтобы умирать, - так никому ж из них не доведется так умирать!.. Никому, никому!.. Не хватит у них на то мышиной натуры их!

Если козак проворовался, украл какую-нибудь безделицу, это считалось уже поношением всему козачеству: его, как бесчестного, привязывали к позорному столбу и клали возле него дубину, которую всякий проходящий обязан был нанести ему Удар, Пока таким образом не забивали его насмерть. Не платившего должника приковывали цепью к пушке, где должен был он сидеть до тех пор, пока кто-нибудь из товарищей не решался его выкупить и заплатить за него Долг. Но более всего произвела Впечатления на Андрия страшная Казнь, определённая за смертоубийство. Тут же, при нем, вырыли яму, опустили туда живого убийцу и сверх него поставили Гроб, заключавший Тело им убиенного, и Потом обоих засыпали землею.

Не Было ремесла, которого бы не знал козак: накурить Вина, снарядить телегу, намолоть пороху, справить кузнецкую, слесарную работу и, в прибавку к тому, гулять напропалую, пить и бражничать, как только может Один русский, - Все это было ему по плечу.

Я Тебя породил, я тебя и убью!

Нет, братцы, так Любить, как русская Душа, - любить не то чтобы умом или чем другим, а всем, чем дал Бог, что ни Есть в тебе, а... - сказал Тарас, и махнул рукой, и потряс седою головою, и усом моргнул, и сказал: - Нет, так любить Никто не может!

Не тот еще Добрый Воин, Кто не потерял духа в важном деле, а тот добрый воин, кто и на Безделье не соскучит, кто Все вытерпит, и хоть ты ему что хочь, а он все-таки поставит на своем.

Есть еще порох в пороховницах.

- А что Мне Отец, товарищи и отчизна! - сказал Андрий, встряхнув быстро головою и выпрямив весь прямой, как надречная осокорь, стан свой. - Так Если ж так, так вот что: Нет у меня Никого! Никого, никого! - повторил он тем же голосом и сопроводив его тем движеньем Руки, с каким упругий, несокрушимый козак выражает Решимость на Дело, неслыханное и Невозможное для другого. - Кто сказал, что моя отчизна Украйна? Кто дал мне ее в отчизны? Отчизна Есть то, чего ищет Душа наша, что милее для нее всего. Отчизна моя - ты! Вот моя отчизна! И понесу я отчизну сию в Сердце моем, понесу ее, Пока станет моего веку, и посмотрю, пусть кто нибудь из козаков вырвет ее оттуда! И Все, что ни есть, продам, отдам, погублю за такую отчизну!

Терпи казакъ, атаманъ будешь!

Когда Человек влюбится, то он Всё равно, что подошва, которую, коли размочишь в воде, возьми, согни - Она и согнётся.

Нет уз святее товарищества! Отец любит свое дитя, Мать любит своё дитя, дитя любит отца и мать. Но это не то, братцы: любит и Зверь своё дитя. Но породниться родством по душе, а не по крови, может только Один Человек.