Книга: Цитадель

Слова для истины - дурная Одежда, любое из слов можно опровергнуть. Язык Мой неуклюж, и я часто противоречу сам себе. Но это не значит, что я ошибся.

Ты, Наверно, видел, как слепые гусеницы ползут вверх по дереву, поближе к свету. Посмотрев на них, ты скажешь, к чему они стремятся, скажешь: "К свету" или: "К вершине", - потому что ты Человек. Но они-то не знают к чему.

Слова " Жизнь" и " Смерть" дразнят друг Друга, но Жить ты можешь только тем, за что согласен умереть. Тот, Кто отказывается от смерти, отказывается и от Жизни.

Им казалось, они стали богаче, когда каждый потащил к себе кусочек храма; лишились они святилища, приобрели кучу щебня.

Очиститесь от крови: Рабство рождает только Бунт рабов.

Душа толпы - Желудок. Любая позолота с нее слетает.

Мечты не приносят счастья, они слишком податливы. Как безнадежен рой мечтаний, заполняющий пустоты юности.

Нет победы, которая длилась бы вечно.

Как согласиться отдать Жизнь из выгоды? Выгоднее всего Жить.

Для чего женщине Красота, Если Мужчины не вдохновляются ею? Чем драгоценен бриллиант, если Никто не жаждет им обладать? Где Царство, если никто ему не служит?

Бриллиант, Если он никому не нужен, становится дешевой стекляшкой.

Мой Отец говорил:
- Человек - это тот, Кто творит. Сотворчество превращает людей в братьев. Живущему не принесет покоя сделанный им запас.
Моему отцу возразили:
- Ты говоришь о творчестве, что ты имеешь в виду? Немногие способны создать что-то выдающееся. Ты, стало быть, обращаешься к немногим. А остальные? Что Делать им?
Отец ответил:
- Творить - значит оступиться в танце. Неудачно ударить резцом по камню. Дело не в движении. Усилие Показалось тебе бесплодным? Слепец, отойди на несколько шагов. Посмотри издалека на суетливый Город. Что ты видишь, кроме усердия и золотистого ореола пыли над занятыми работой? Как тут различить, кто ошибся? Народ занят, и мало-помалу возникают дворцы, водоемы и висячие сады. Волшебство искусных рук сотворило Шедевры, не так ли? Но Поверь Мне, удачи и Неудачи равно сотворили их, потому как, подумай, можно ли расчленить Человека? И Если спасать только великих ваятелей, можно остаться без ваятелей вообще. Кому достанет безумства избрать себе Ремесло, сулящее так мало шансов выжить? Великие ваятели поднимаются на черноземе плохих. Они для них вместо лестницы. Ступенька за ступенькой стремится Лестница вверх. Прекрасный Танец рождается из Желания танцевать. Когда Хочется, танцуют Все, даже те, кто танцует Плохо. А что остается, если пропадает Желание? Мертвая выучка, бессмысленное Зрелище. Историку видны Ошибки, он рассматривает прошедшее. Но кто станет упрекать кедр за то, что он еще семечко, росток или растет не так, как Надо? Его дело расти. Ошибка за ошибкой, и поднимется кедровый Лес, благоухающий в ветреный День птицами.

Я смотрел на танцовщиц, которые танцуют. Танец придуман, станцован. Кто может воспользоваться им, унести и превратить в припас на Будущее? Он миновал, как Пожар. Но я назову благородным Народ, танцующий свои Танцы, хоть Нет для них ни закромов, ни житниц. А тех, кто расставляет по полкам прекраснейшие творения чужих рук, несмотря на Умение восхищаться, я назову варварами.

Племена, что довольствуются чужими сказаниями, едят чужой Хлеб и нанимают за Деньги архитекторов, желая построить себе Город, достойны презрения. Я называю их стоячим болотом.