Книга: Джейн Эйр

Никто не знает, сколько мятежей - помимо политических - зреет в недрах обыденной Жизни.

- Нет, Вы боитесь, Вы из самолюбия опасаетесь попасть в смешное Положение.
- В этом смысле, да, у меня нет ни малейшего Желания Говорить Глупости.

Всё это Было для меня пыткой - утонченной, длительной пыткой. Она поддерживала во Мне Тайное Пламя негодования и трепетную тревогу скорби, и я чувствовала, что Если бы стала его женой, этот Добрый Человек, чистый, как ледяной горный Ключ, скоро свёл бы меня в могилу, не пролив ни единой капли моей крови и не запятнав своей кристальной совести ни малейшей тенью преступления.

Я презираю Ваше Представление о Любви. Я презираю то лживое Чувство, которое Вы Мне предлагаете. Да, Сент-Джон, я презираю и Вас, когда Вы мне это предлагаете!

Зачем Мне Было ему отказывать, когда мы оба были счастливее Рядом, чем в отдалении друг от Друга?

Не Лучше ли Было поддаться искушению, послушаться Голоса Страсти и, отказавшись от тягостных усилий и борьбы, уснуть среди цветов, в шелковых тенетах и проснуться на юге Франции, в роскошной вилле, где я могла бы теперь Жить на положении возлюбленной мистера Рочестера, блаженно упиваясь его любовью, - потому что он любил бы, о, да, он горячо любил бы меня некоторое Время.

Это была фея, Она пришла из страны эльфов, пришла с тем, чтобы дать Мне Счастье. Я должен уйти с этой феей от обыкновенной Жизни в какое-нибудь совершенно уединенное Место, вроде луны. Фея кивнула головой, показывая мне на рог месяца, который как раз поднимался над деревьями. Она рассказала мне о серебряной долине и алебастровой пещере, где мы можем поселиться. Я ответил, что охотно отправился бы туда, но напомнил, как и ты мне, что ведь у меня Нет крыльев и я не умею летать.

Ты покоряешься Мне и ты владеешь мной. Ты как будто уступаешь мне и очаровываешь своей мягкостью. И когда я наматываю на палец эту шелковистую нить, я чувствую Трепет в руке и в Сердце. Ты зачаровываешь меня и побеждаешь. Но Эти чары слаще, чем я могу выразить, и эта Победа, одержанная тобой, дороже мне всякой победы.

И Потом, Существование для Тебя должно быть постоянной сменой удовольствий и впечатлений, иначе Мир кажется тебе темницей. Тебе нужно, чтоб тобой восхищались, за тобой ухаживали, льстили, чтобы вокруг тебя была Музыка, Танцы, Общество, а Если этого Нет, ты начинаешь томиться и впадаешь в Уныние. Неужели ты не можешь устроиться так, чтобы не зависеть ни от чьих прихотей и ни от чьих желаний, кроме своих собственных?

Здесь Разум крепко сидит в седле и держит в руках поводья, он не позволит чувствам вырваться Вперед и увлечь его на какое-нибудь Безрассудство. Пусть Страсти беснуются в душе, как истые язычники, во всей своей первобытной силе, пусть Желания рисуют тысячу суетных картин, но в каждом случае последнее Слово будет принадлежать трезвому суждению, и только разум будет решать. Пусть Мне угрожают бури, землетрясения и пожары, я всегда буду следовать этому тихому тайному голосу, послушная велениям совести.

Вам Холодно, оттого, что вы одиноки, - ваш Огонь не соприкасается с другим огнем. Вы больны оттого, что самые высокие и сладостные Чувства, дарованные человеку, не знакомы вам. И вы не догадливы оттого, что предпочитаете страдать, но не хотите поманить Счастье к себе, да и сами шагу не сделаете ему навстречу.

Нет такого безумия, на которое Человека не толкнуло бы идиотское Желание первенствовать в обществе, а также чувственный угар, Слепота и Самоуверенность юности, толкающая на бессмысленные Поступки.

Человеческим существам не дано переживать в этом мире полного счастья.

Я люблю вас глубоко, слишком глубоко, чтобы льстить вам.