Василий Васильевич Розанов. Уединенное (№ 289245)

А голодные так голодны, и всё-таки Революция Права. Но Она права не идеологически, а как натиск, как Воля, как Отчаяние. «Я не святой и, может быть, хуже Тебя: но я волк, голодный и ловкий, да и Голод дал Мне Храбрость; а ты тысячу лет - вол, и Если когда-то имел рога и копыта, чтобы убить меня, то теперь - стар, расслаблен, и вот я съем тебя». Революция и «старый строй» - это просто «дряхлость» и «ещё крепкие Силы». Но это - не идея, ни в каком случае - не идея. <...> Да. Но мечтатель отходит в сторону: потому что даже Больше, чем пищу, - он любит мечту свою. А в революции - Ничего для Мечты. И вот, может, лишь оттого, что в ней - ничего для мечты, она не удастся. «Битой посуды будет много», но «нового здания не выстроится». Ибо строит тот Один, Кто способен к изнуряющей мечте; строит Микеланджело, Лeoнардо-да-Винчи: но революция всем им «покажет прозаический кукиш» и задушит еще в младенчестве, лет 11-13, когда у них вдруг окажется «своё на душе». «А, вы - гордецы: не хотите с нами смешиваться, делиться, откровенничать... Имеете какую-то свою душу, не общую душу... Коллектив, давший Жизнь родителям вашим и вам, - ибо без коллектива они и вы подохли бы с голоду - теперь берёт свое Назад. Умрите». И « Новое здание», с чертами ослиного в себе, повалится в третьем-четвертом поколении.